Вопрос исчерпал себя, архимаг ушёл в кабинет, а Карен записал мой ответ и продолжил задавать вопросы.
– Умеете ли вы читать?.. Это мы уже выяснили. Умеете ли вы писать?.. Это мы тоже выяснили. Назовите страну, в которой жили.
– Россия. А зачем вам это?
– Извините, но на этот вопрос мне запрещено отвечать. – Парень посмотрел на моё озадаченно-расстроенное лицо и попытался сгладить неловкость: – Ну, попробуйте у господина архимага спросить, когда он выйдет, может, вам и скажет… Вы не такая, как другие. Обычно все несколько дней переживают только, а вы вон сразу читать бросились.
С оставшимися вопросами мы управились минут за двадцать, после чего Карен аккуратно постучал в дверь кабинета архимага и унёс туда заполненную анкету. Через несколько минут он вернулся с другой бумагой, сложил её конвертиком, вынул из стола плотно закрытую шкатулку, а оттуда – небольшой кулёчек из промасленной бумаги. Внутри осталось ещё несколько таких же. Достал из ящика что-то вроде штампа на длинной ручке, содержимое кулёчка аккуратно вытряхнул на то место, где в середине конверта сходились края листа, и быстро прижал штампом. Получилось подобие овальной сургучовой печати.
– Пойдёмте. Мне велели проводить вас до кареты.
– Карен, а можно вам ещё вопросы задать?
– Да, но только по дороге к карете. Если задержимся, меня могут наказать.
Я схватила со стола листок с записанными транскрипциями, быстро свернула в несколько раз и, сунув в задний карман джинсов, вышла за парнем, придержавшим для меня дверь. Оказавшись в длинном и довольно широком коридоре с лепниной на стенах и множеством дверей в обоих направлениях от той, из которой мы вышли, на ходу начала его расспрашивать:
– Что это за здание?
– Королевский дворец. Сейчас мы в административном крыле. Есть ещё жилое и парадное.
– Когда я была в своём мире, со мной было немного вещей, кроме той одежды, что сейчас на мне. Эти вещи тоже попали в ваш мир?
– Да, у вас была сумочка с мелкими предметами. – Парень немного смутился. – Большую часть вам отдадут, кроме тех, что посчитают опасными или важными для королевства.
На мне было золотое кольцо, подаренное мамой на поступление в институт. Я непроизвольно сжала руку, будто Карен начнёт отнимать его прямо сейчас. Видимо, он это заметил.
– Нет-нет, мы не забираем драгоценности, – заверил он. – Это строжайше запрещено.
Мы вышли через большие двери во двор, где стояла карета, запряжённая двумя лошадьми. Вокруг неё слонялся хмурый мужчина средних лет – судя по форменной одежде и колюще-режущему набору на поясе, военный.
Карен протянул сопровождающему запечатанный документ и что-то сказал ему настолько тихо, что я не расслышала, после чего галантно распахнул передо мной дверцу кареты.
Увидеть город по дороге не удалось. В академию меня доставили в карете с задёрнутыми шторами под присмотром того самого хмурого военного, который за всю поездку произнёс только три слова: «сиди смирно» в начале и «выходи» в конце. А ещё так безбожно трясло и качало, что по окончании поездки цветом лица я здорово напоминала квакающее земноводное.
Когда карета, остановившись, наконец перестала растрясать мой и так уже потрясённый сегодня организм, я услышала то самое заветное третье слово и с трудом спустилась по раскачивающейся подножке, порадовавшись свежему ветерку. Военный молча ткнул пальцем в сторону больших двустворчатых дверей, перед которыми стояла группа детей и подростков. Почти все они смотрели в мою сторону, и взгляды делились на заинтересованные и неприязненные.
Ну и ладно… не первый и не последний экзамен в моей жизни. Прорвёмся.
Подбодрив себя таким образом, я двинулась к остальным абитуриентам.
– Кто последний? – привычно поинтересовалась я, отсидевшая и отстоявшая за свою жизнь не одну сотню очередей.
Все удивлённо воззрились на меня. Так, кажется, это их заклинание чего-то не того напереводило… или вообще не перевело. Пойдём другим путём…
– Вы в каком порядке заходите – кого позовут или кто раньше пришёл?
– А, так ты очередь хочешь занять, – догадался худой и очень подвижный мальчишка лет девяти. – За мной будешь.
Хорошо одетый и аккуратно причёсанный мальчик, стоящий у самой двери, окинул меня оценивающим и слегка высокомерным взглядом. Видимо, представитель местной знати, или просто из очень богатой семьи, а значит, может быть образованным. Я хотела его немного расспросить о городе, обычаях и вообще пообщаться, но тут открылась одна из створок, оттуда никто не вышел, зато мой предполагаемый собеседник развернулся и решительно вошёл, аккуратно притворив за собой дверь.