Но прозвучало это явно неодобрительно. Настолько неодобрительно, что я тут же рассудил так, как должен был рассудить офицер воздушно-десантной дивизии, которому и в своей собственной службе забот хватает. Одну «методичку» написать так, чтобы она не походила на предыдущую – талантище громадный иметь надо. И время. Некогда отвлекаться на посторонние вещи…
– Я вообще-то, товарищ полковник, не по тому профилю специализируюсь…
– Ладно-ладно, просто – осторожнее с ним будь…
Полковник ушел, оставив меня, озадаченного, в состоянии, в котором писать дальше «методичку» было уже невозможно… В это время, надо сказать, довольно кстати, заглянул подполковник Санников. Немного прояснил ситуацию.
– Я сам с Магометовым общался… Еще три месяца назад. Тогда к моей персоне местные стали интерес проявлять… В друзья набивались, причем с откровенным интересом… Я рапорт написал, их тогда допросили, и все… Дело на этом заглохло… Магометов как раз их и допрашивал… Думаю, сейчас к тебе интерес…
– Я пока такого интереса не замечал, товарищ подполковник…
– Значит, ФСБ заметила… – Санников лениво потянулся и отправился на обед.
Подполковник Магометов пришел сразу после обеда. Я еще сейф открыть не успел, только ключ в замочную скважину вставил, как он появился.
– Добрый день… Вы – Бобрынин?
– Старший лейтенант Бобрынин… – я встал.
– Я подполковник Магометов. Вас должен был предупредить о моем визите полковник Бутырский. Он предупредил?
– Так точно, товарищ подполковник…
– Присесть разрешите? – Магометов улыбнулся. Он вообще выглядел приветливо и дружелюбно. – А то беседа нам с вами предстоит не из самых коротких…
Он положил на стол папочку, пододвинул стул не дожидаясь моего разрешения, сел на него верхом, и покачал пальцем инвентарный номер – металлическую бляшку с выбитыми цифрами. Один гвоздик выпал, и номер болтался на оставшемся гвозде. Бляшка была прибита к спинке стула, и чем-то Магометова сильно заинтересовала.
– Брат не пишет? – подполковник сразу дал понять, что знает обо мне если не все, то много. Я не слишком часто общался с правоохранительными органами и силовыми структурами, но почему-то догадывался, что операм и следователям всегда выгодно показать, что они знают о тебе больше, чем на самом деле. Это им своеобразный ореол создает, что на людей недалеких действует безотказно.
– Пишет…
– Тяжело им там… Албанцы в Приштине русских к сербам приравнивают… Оттого и отношение… Скоро возвращается? – подполковник даже посочувствовать сумел. Обычно такое сочувствие вызывает у людей благодарность.
– Пишет, что скоро… Кажется, три месяца ему осталось… – я отвечал оперу просто, но в его объятия не бросался.
– А вы ему про Мадину писали?
У меня глаза, наверное, округлились. Вот уж никак не думал, что ФСБ устраивает за мной слежку на таком личном уровне. Главное, я смысла в такой слежке не видел…
– Ну-ну… Все мы были молодыми, все влюблялись… Но я не буду с вами обсуждать эти отношения. Я о другом поговорить хочу. Правда отношений с Мадиной придется все же коснуться… Так что будьте к этому готовы, чтобы потом не удивляться…
Подполковник встал, поставил стул как положено, и сел теперь уже нормально, и даже ногу на ногу закинул, показывая, что он расслаблен, а следовательно, и мне можно расслабиться. То есть не стоит ждать от него пакостей. Но пакостей всегда ждешь, когда тебе сообщают, что тобой опер ФСБ интересуется. Я начал мысленно готовиться…
– Я слушаю вас, товарищ подполковник.
– К вашей персоне, старший лейтенант, проявляют интерес определенные круги чеченцев…
– Это связано с Мадиной?
– В некоторой степени… Но Мадина появилась параллельно… Однако может стать инструментом в руках тех, кто вами интересуется. Но я начну не с нее… Дело в том, что три месяца назад такой же интерес был к вашему начальнику – подполковнику Санникову. Он быстро все это раскусил, подключил нас, и мы интерес пресекли. Сейчас такой интерес имеется в отношении вашей персоны. И это дает нам повод предполагать, что чеченцам требуется специалист вашего профиля. Не получилось с подполковником Санниковым, они за вас принялись…
– Радиохимическая защита?
– Дублирование их целенаправленного поиска дает нам право так думать…
– Но это же смешно… – в действительности это вовсе не показалось мне смешным. – Какой им смысл интересоваться мной? Надеются достать через меня костюмы противохимической защиты? Или партию противогазов? Больше мне порадовать их нечем.
– Я думаю, что такие костюмы чеченам проще купить в магазине. В рыболовных и охотничьих отделах их продают свободно, только под другими названиями… Тем не менее, специалист вашего профиля им нужен, и они ищут его очень активно. Даже наводили о вас справки… Именно поэтому мы и сумели заметить их интерес.
– Честно говоря, мне вообще странно слышать, что боевики действуют так открыто… – я высказал упрек в отношении спецслужб. Подполковник это понял, и даже усмехнулся.
– Дело в том, что это не боевики… По крайней мере, в настоящее время не боевики… Раньше они были боевиками, теперь сложили оружие… То, которое было у них в лесах и в горах. Но получили взамен другое… Имя Ачемеза Завгатовича Астамирова вам ничего не говорит?
– Имя ничего не говорит… Только фамилия… Мадина Астамирова…
– Вот-вот… Она дальняя родственница Ачемеза Завгатовича. Он же, в свою очередь, дальний родственник и близкий друг премьер-министра Чечни, работает в силовых структурах республики. Нам, правда, так и не удалось выяснить, какой пост он занимает конкретно и чем занимается. Хотя, отслеживая издалека его деятельность, мы предположили, что он занимается добыванием денег для республики и для себя, используя при этом свои связи и официальный статус…
– Бизнесмен…
– Да, приблизительно так можно его назвать… «Бизнесспецслужба»…
– Но я и бизнесом не занимаюсь… – возразил я. – И не могу даже представить, зачем я понадобился чеченам… Подскажите уж сразу…
– Я бы к вам не пришел, если бы мог подсказать, – ответил подполковник откровенно.
Потом взял со стола свою папочку, раскрыл ее и выложил передо мной какой-то бланк.
– Прочитайте, пожалуйста…
Я прочитал. Это было обязательство не разглашать предмет разговора, состоявшегося между мной и подполковником ФСБ Магометовым А.А.
– Прочитал…
– Теперь подпишите… А потом будем разговаривать конкретно…
Я не увидел в этом ничего страшного и подписал без сомнений.
– Слушаю вас внимательно, товарищ подполковник…
– Хотел бы я вас послушать, товарищ старший лейтенант… – сказал Магометов в ответ.
– То есть… – не понял я.
– Хотел бы я вас послушать, но только чуть-чуть позже… Хотел бы я знать, что нужно чеченам… И надеюсь узнать это с вашей помощью…
– Каким образом?
– Мы предполагаем, что чечены захотят установить с вами более тесную связь, и предлагаем вам пойти на контакт, чтобы выяснить, что им нужно. То есть в данном конкретном случае вы переходите, если мы достигнем соглашения, грубо говоря, в статус разведчика-нелегала…
Для меня такое предложение было полной неожиданностью, хотя ничего особенного я в нем не увидел. Десантник всегда сродни военному разведчику, и часто выполняет разведывательные функции. Хотя военная разведка и нелегальная – вещи разные.
– Я против ничего не имею, товарищ подполковник… Только мне предварительно хотелось бы знать, как примерно это будет выглядеть…
– Выглядеть будет, я полагаю, так… Мы уже достигли договоренности с командиром вашей дивизии о вашем участии в нашей операции. Говорили без подробностей, поскольку никто ничего знать не должен. Даже ваше командование. Но командир бригады согласился дать вам возможность действовать согласно нашим разработкам. А все наши разработки пока держатся на одном… На том, что Мадина Астамирова случайно оказалась вашей знакомой…