Подполковник посмотрел на часы и кивнул полковнику Солодову.
– Включите четвертый компьютер. Через две минуты посмотрим любопытную картину…
Солодов протянул руку под стол, и стало слышно, как заработал компьютер. Едва загрузка завершилась, подполковник Турбин протянул руку через плечо полковника и двумя щелчками мыши запустил какую-то программу со сложным интерфейсом. Еще несколько щелчков мыши, и на мониторе появилось какое-то большое здание с окружающим его сквером. Камера смотрела не прямо сверху, а под углом градусов в шестьдесят. Это искажало изображение, и трудно было понять, что же нам показывают, хотя в облике здания прослеживалось что-то знакомое. Перед зданием, около крыльца, выстроились люди. Большой длинный лимузин подъехал к самому крыльцу. Кто-то подскочил к машине, открыл дверцу. Вышел человек, стал пожимать руки встречающим…
– Президент США Джордж Буш-младший возвращается в Белый дом из своей загородной резиденции… – сообщил подполковник Турбин. – Все это происходит в режиме реального времени… То есть, сейчас… Спутник смотрит… [4]
Турбин снова защелкал мышью, изображение приблизилось, и стало возможным рассмотреть номер на машине американского президента…
– Вы будете находиться под постоянным «наблюдением» спутника, – продолжил подполковник, выключая компьютер. – Под точно таким же наблюдением… Три дня вам и вашей группе дается на изучение программ, с которыми вы будете работать. Спутник, по вашему запросу, будет вам показывать конкретную точку и конкретных людей, которые будут вас интересовать. В случае ненастной погоды и плотной облачности изображение будете принимать в инфракрасном режиме, но все же принимать будете… Только сразу предупреждаю, что простое любопытство удовлетворять не стоит. Такие сеансы слишком дороги, чтобы стать игрушкой…
– Кандидатуры на участие в операции у тебя есть? – спросил полковник Солодов.
– Лейтенант Димка… – с ходу предложил я.
– Не слишком молод?
– Мы тоже, товарищ полковник, были молодыми… Соображает он хорошо… Взгляд хороший – все видит… Физическая подготовка приличная, мне не уступает… Психологическая совместимость…
Полковник поморщился. Командование не любит этого термина. Командование всегда считает, что если солдату или офицеру отдан приказ, он обязан быть в состоянии его выполнить. Но в моей практике было много случаев, когда в одной команде собирались психологически несовместимые люди, и они не только не помогали друг другу, а, наоборот, мешали в выполнении заданий. На подсознательном уровне, не желая того, но мешали…
– С командой определитесь как можно быстрее, – сказал подполковник Турбин. – После обеда мы уже начнем занятия с компьютером…
– Понял, товарищ подполковник… – я встал уже в третий раз…
2. ЛЕЙТЕНАНТ СЕРГЕЙ ДИМКА, СПЕЦНАЗ ВДВ
Мне вообще была непонятна ситуация. Вызвали одного майора или нас двоих? И для чего вызвали? Чтобы мы проиграли учения спецназу внутренних войск? Не думаю, что нашему командованию это так необходимо…
Я сидел в кресле в тесноватом номере дивизионной гостиницы и «клевал носом», преодолевая позывы ко сну. По-хорошему-то следовало бы раздеться, да забраться под одеяло. Если майор не позвал сразу, значит, я там не нужен. Но что-то заставляло продолжать сидеть в кресле, хотя бодрости это не прибавило. И без того отдохнуть полноценно не успел. Спали-то всего пару часов. На учениях, в лесу, и то спали больше.
Я вообще-то совсем не засоня. Но уставать не люблю. А от бессонницы организм всегда устает… На учениях все иначе. Там существует какая-то внутренняя мобилизация, совсем не зависящая от желания самого человека. Наверное, и в боевой обстановке должно быть так. Там есть еще большая мотивация к мобилизации. А здесь, в дивизионном городке, расслабляешься…
Майор вернулся, когда я уже почти прекратил бороться со сном и готов был ему полностью отдаться…
Я встал.
– Сиди, сиди… Только скажи мне, ты с компьютером дружишь?
– О, товарищ майор… Даже очень… В училище, как новая игрушка появлялась, мог сутками сидеть, пока из компьютерного класса не выгонят…
– Я серьезно спрашиваю. Степень владения компьютером…
– На уровне квалифицированного пользователя. Все обиходные программы…
– После обеда отправляемся на ускоренный курс обучения по работе в специфической программе. Нам еще один человек нужен. Радист. Надежный… Чтобы без претензий работал… И – обязательное условие – физическая подготовка. Это у радистов самое слабое место… Я хотел старшего лейтенанта Искандерова привлечь, но у него гипс с ноги неделю назад сняли… Кандидатура отпадает…
– Константин… Старший прапорщик Луценко… – без раздумий выдал я свою кандидатуру. – Отличный радист, лучший снайпер батальона, спец по рукопашке… А гранату, как он, вообще никто не бросает… С двадцати метров часовому в открытый рот попадет… И вообще парень, с которым не соскучишься… Легкий… Один недостаток – мой лучший друг…
– Не знаю такого…
– Могу позвать. Он уже должен быть на месте. На штабном узле связи… – предложил я.
– Гони, только быстро… Скажи, приказ начальника штаба. Я подбираю кандидатуры для участия в серьезной боевой операции… Пусть поторопится…
Наконец-то, и я дождался…
Еще накануне учений, когда мне сообщили, что работать буду в паре с только что вернувшимся из Приштины майором Бобрыниным, у меня что-то в душе заиграло. Подумал еще, что с таким майором рядом надо держаться, раз уж попал не просто в линейные части ВДВ, а в спецназ ВДВ, что на категорию, вообще-то, выше. Здесь хоть какая-то есть возможность себя показать. Старшим, таким, как наш командир дивизии или начальник штаба, как командиры батальонов или даже, как сам майор Бобрынин, повезло, они еще в Афгане успели повоевать… Тем, кто чуть помладше, капитанам и старшим лейтенантам – Чечня досталась… А мы, молодые лейтенанты, которые про те войны только читали и мечтали сами там повоевать, остались не у дел… Афган остался в истории, в Чечне – тоже практически все закончилось… А на учениях настоящим бойцом не станешь, хотя и называешься спецназовцем…
Но старшим офицерам и сейчас что-то перепадает… И хорошо, что я рядом с Бобрыниным вовремя оказался. Он ведь так и сказал – «кандидатуры для участия в серьезной боевой операции»… Боевой – это главное. Значит, предстоит какая-то командировка… Но Луценко я с разбегу ничего не сказал. Знаю, что можно болтать, чего болтать нельзя. Просто позвал его в гостиницу к майору Бобрынину.
– Я дежурю сегодня… – скривился старший прапорщик. – А на дежурстве я не пью…
– Приказ начальника штаба, алкоголик!.. Бобрынин для чего-то серьезного подбирает кандидатуры… – я был вынужден какую-то часть информации выложить.
Тут подполковник пришел, начальник Кости.
– Иди, раз вызывают… Мне уже звонил Бобрынин. Я не возражаю… Дело новое, и осваивать его надо…
Вообще-то я никогда не думал, что стану офицером. Хотя, по большому счету, я вообще не думал, кем мне стать… Это папа с мамой за меня думали, а я развлекался с друзьями… И до того мы доразвлекались, что почти сразу после школы половину нашей компании посадили. Но половина осталась, и развлечения продолжались… Учился я, несмотря на любовь к развлечениям, сносно, и мог бы в институт поступить там же, в своем городе. Но тут разговоры пошли об отмене всяких отсрочек от службы в армии, в том числе и для студентов. Война в Чечне была в разгаре. Папа с мамой посовещались и решили, что лучше всего от армии спрятаться не в простом институте, а в военном училище. Война кончится, из армии можно будет уйти, образование останется, и дальше можно будет жить спокойно. Они и захотели сделать из меня временного кадрового офицера…
4
Это не научная фантастика, а действительное положение вещей. Современные спутники способны вести подобное наблюдение за любой точкой земного шара. Так, в день рождения президента России в 2006 году в целях безопасности под контроль была взята вся Москва. И именно этот контроль помог впоследствии определить обвиняемых в убийстве журналистки Анны Политковской, зафиксировать номер машины, на которой убийцы уехали, и отследить их дальнейшие перемещения.