Лоб сестры Кайтрионы был в кровь разбит от ударов об пол, глаза закатились. Из безвольно приоткрытого рта свисали тонкие нити зеленоватой слюны. Кор увидел, что на том месте, где лежала ее голова, деревянные половицы расколоты в щепки. Он старался осмыслить увиденное, но единственный вывод, к которому он пришел, был безумен.
– Похоже, она сама это сделала, – проговорил он.
– Что? – переспросила Зара, прижимая руки ко рту. – Зачем ей такое делать? В этом нет смысла.
– Тут ни в чем его нет, – сказал Кор, баюкая на руках тело сестры Кайтрионы и чувствуя, как вокруг него вновь рушится мир.
Он услышал металлический скрежет и поднял голову.
– Берегись! – закричала Зара.
В двери, ведущей в подвал, возникла крупная фигура, и Кор метнулся в сторону. Он почувствовал, как плечо обожгло огнем, а сразу после этого по груди потекла теплая влага. Он вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть, что на него надвигается Стрэнг со своей заточкой из засова. Клинок был весь в крови.
– Стрэнг! Ты что делаешь? – крикнул Кор.
– Я убью тебя! – заорал старший мальчик. Его глаза были широко раскрыты и выпучены, губы покрывала желто-зеленая слюна.
– Нет, стой! – закричал Кор, но Стрэнг его не слушал.
Он бросился на Кора, бешено размахивая заточкой. Кор пригнулся и выбросил здоровую руку. Скорее благодаря удаче, нежели расчету, она угодила Стрэнгу в подбородок и опрокинула того. Руку прострелило болью – скорее всего, он сломал несколько пальцев. У Стрэнга была железная челюсть.
– Я должен тебя убить! – вопил Стрэнг, прижимая кулаки к вискам и до крови полосуя кожу заточкой. – Черви у меня в голове! Только так их можно вытащить! Жрут, жрут меня. Они хотят твои глаза Кор! Такие милые и влажные!
– Стрэнг, хватит! О чем ты говоришь?
Старший мальчик снова кинулся на Кора, и на сей раз от него было не увернуться. Стрэнг был слишком быстрым и сильным, и Кор оказался на полу. Заточка еще раз вонзилась ему в раненое плечо, и он вскрикнул от боли. Он пытался нанести удар, сбросить нападающего с себя, но Стрэнг прижал его руку к боку.
– Черви, Кор! Им охота съесть твои глаза!
Стрэнг занес заточку, собираясь воткнуть ее Кору в грудь. Где-то рядом раздался хриплый рев. Кор закричал, но клинок так и не опустился.
Он поднял взгляд и увидел, что Стрэнг потрясенно смотрит на вибрирующие зубья цепного меча, торчащего у него из груди. С проржавевшего лезвия капала кровь. Клинок выдернули, и Стрэнг завалился вбок, с булькающим вздохом ударившись об пол.
– Но черви хотят есть… – выговорил Стрэнг, а затем жизнь покинула его глаза.
Кор увидел, что над Стрэнгом стоит Зара, крепко сжимающая обеими руками цепной меч сестры Кайтрионы. Она тяжело дышала, глядя на свое оружие. Последние остатки энергии иссякли, и Зара с воплем ужаса выпустила меч из пальцев. Старинный клинок стукнул о половицы.
– Я его убила, – всхлипнула она. – Я его убила…
Кор попытался встать, но смог только приподняться на одном локте. Из подвала струился густой туман, и Кор закашлялся, вздрогнув – от раны в плече по позвоночнику прошел спазм боли.
– Тебе пришлось, – произнес он сквозь зубы. – Он бы нас убил.
Она затрясла головой.
– Нет. Нет. Нет… этого не может быть. Кор, что тут творится?
Прежде чем он успел ответить, из тумана за спиной у Зары появился размытый силуэт. Кор предостерегающе вскрикнул, но было уже слишком поздно. Фигура, высокая и мощная, но при этом худощавая и жилистая, одной рукой обхватила Зару поперек груди, а другую положила ей на лицо. Рот и нос девочки накрыла бронзовая маска респиратора, набитая туго свернутой марлей, из сливного отверстия которой капали химикаты.
Зара несколько мгновений отбивалась, но что бы за смесь не находилась в маске, она быстро подавила ее способность к сопротивлению. Она повалилась на человека, который уронил ее обмякшее тело на пол.
– Меня никогда не перестает поражать, как по-разному реагируют на химикаты, – произнес Папа Оскир, глядя сверху вниз на Стрэнга и сестру Кайтриону. – Разумеется, всегда есть отдельные индивиды, которые более устойчивы к снотворным, и если учесть вашу природную невосприимчивость к хвори, мне и впрямь следовало бы подозревать, что на вас может не подействовать. Как неловко с моей стороны. Спишем это на удар по голове.
Оскир потянулся вниз, и Кор вздрогнул, когда в мякоть предплечья вонзилась игла. Он закричал, а Папа Оскир поднял его с пола и закинул себе на плечо. Даже несмотря на кровавую рану и мутящийся рассудок, Кора ошеломила сила старика.
– Кто… – выдавил Кор. – Кто ты такой?
– Я Папа Оскир, – безмятежно отозвался старик, нагнувшись и таща Зару за волосы. Он отнес их обоих в заднюю спальню, где прислонил Кора к кровати, а Зару уложил на пол рядом с ним. Кор попытался встать, но что бы Папа Оскир ему ни вколол, его конечности были налиты свинцом.