– Мы здесь провели немало приятных минут. – В его голосе прозвучала грусть о минувшем.
– Это верно, – согласилась она. – Больше всего мне нравилось здесь в мае, когда начинали набухать почки, пробуждалась природа, и я знала, что впереди меня ждет целое лето. А как только подходил июнь, я начинала уже волноваться о том, что лето скоро пройдет, а там уже и зима не за горами.
– А мне больше нравилась зима, потому что я знал, что как бы ни становилось холодно на улице, я могу прийти в этот домик, развести огонь в камине, покушать, согреться, испытать минуты счастья. Разве что-нибудь еще нужно, если ты согрет и счастлив?
– Кажется так просто.
– И не стоит усложнять вещи.
– Часто ли ты привозишь сюда Триш? – спросила она.
– Не часто.
– Почему же?
– Не знаю.
– Ты любишь ее? – спросила Джесс.
– Не уверен, – отозвался Дон. – А ты?
– Мне она определенно не нравится.
Дон улыбнулся.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Сегодня утром ты здорово удивила меня.
– Но на самом деле было не так, как могло показаться, – быстро пояснила Джесс.
– А как могло показаться?
– Думаю, могло показаться, что мы провели ночь вместе.
– А разве нет?
– Ну, с формальной точки зрения можно считать, что провели. Адам вчера перебрал слегка и отключился, заснул на моей тахте.
– Очаровательно.
– Он действительно очень славный человек.
– Не сомневаюсь, иначе ты им не заинтересовалась бы.
– Я не уверена в этом. В том, что заинтересовалась. – Джесс подумала, не слишком ли много она отрицает.
– Давно ты познакомилась с ним?
– Недавно. Может быть, с месяц, – ответила она. И подумала что, может быть, и меньше.
– Но очевидно, он чувствует себя достаточно непринужденно, чтобы отключиться на твоей тахте. И тебя, видимо, не коробит от этого.
– А что же мне было делать?
– На этот вопрос я не смогу ответить.
– Не смогла ни на что решиться и я, – призналась Джесс.
– Чем он занимается?
Джесс почувствовала нотку напряженности в голосе Дона, хотя он и старался говорить непринужденно. И это тронуло ее.
– Торговый работник.
– Торговый работник? – Он не старался скрыть своего удивления. – Что же он продает?
– Обувь. – Джесс откашлялась. – Не заносись, Дон, – быстро добавила она. – Ничего нет плохого в том, чтобы продавать обувь. Ты же знаешь, что отец тоже начинал торговым работником.
– Адам Стон не так молод для человека, начинающего свой трудовой путь, – заметил Дон.
– Ему нравится его работа.
– Так нравится, что он напивается до отупения и отключается?
– Я не уверена, что одно имеет какое-то отношение к другому.
– Тогда почему же это случилось, с твоей точки зрения?
– Возражение. Вопрос наводит на мысль о выводе.
– Возражение не принимается. Свидетель должен ответить на этот вопрос.
– Я не полюбила его, – заявила Джесс.
– Свидетель может сесть на свое место, – сказал Дон, и Джесс наклонила голову в знак признательности.
– Итак, как обстоят дела нынче в престижной юридической фирме «Роджерс, Дональдсон, Бейкер и Шоу»? – спросила она, вспомнив, как он помахал ей на прощанье с порога квартиры в то утро.
– Все в полном порядке.
– Не слышу особого энтузиазма.
– Обстановка изменилась.
– Правда? В каком смысле?
– Ну, когда я впервые поднялся на палубу этой фирмы, там было всего десять человек, – объяснил он. – А теперь больше двухсот. Очень большая разница хотя бы в этом.
– Но ты же хотел, чтобы фирма росла, становилась крупнейшей и лучшей, – напомнила она ему.
– Лучшей – да. Но не обязательно крупнейшей.
– Стало быть, «больше» не обязательно означает «лучше»?
– Совершенно правильно. Разве Мастерс и Джонсон ничему не научили тебя?
Она засмеялась.
– Известно ли тебе, что они разошлись?
– Мастере и Джонсон?
– Потрясающе, правда? – Джесс удивлялась тому, как это они вышли в разговоре на тему секса, смотрела в окно на густо валивший снег. – Но если не считать размеров, чем еще ты недоволен в своей фирме?
– Все стало гораздо более стяжательским, чем было раньше, что, я думаю, вполне естественно в наше время, – продолжал Дон. – Никто ни о чем особенно не беспокоится, лишь бы обтяпать свои делишки. Думаю, что за последние годы характер фирмы изменился. Не к лучшему.
Джесс улыбнулась. Говорил он о том, что фирма больше не отражала характер его собственной сильной личности, так, как это было в начале его работы в ней, когда он был одним из десяти, а не из двухсот.
– А как можно повлиять на все это?
Дон склонил голову, как он делал обычно, когда что-нибудь серьезно обдумывал.
– Не думаю, что тут можно как-то повлиять. Фирма слишком велика. Ее уже нельзя изменить на данной стадии. Единственное, что можно сделать, это уйти оттуда.
– И ты готов так поступить?
– Я подумываю об этом.
– А что будешь делать?
– Начну все сначала, – сказал он с приливом душевной теплоты от этой мысли. – Возьму с собой нескольких наиболее умелых ребят, найму еще кое-кого. Открою небольшую фирму в микрорайоне, где живут родственники и знакомые. Ты знаешь такие места из кирпичных зданий, стены которых украшены вьющимися растениями. Пару секретарш, пару совмещенных ванных с туалетом, небольшую кухоньку в глубине. Как, хочешь присоединиться?
– Что?
– Может быть, я высказал заманчивую идею. Как она тебе нравится, Джесс? Как, с твоей точки зрения, звучит такое сочетание, как Шоу и Костэр?
Джесс рассмеялась, но только потому, что не знала, как еще отреагировать на это.
– Подумай об этом, – сказал Дон и подошел к окну. – Похоже, что нам сегодня не выбраться отсюда после обеда.
– Что? – Джесс вскочила и подошла к нему.
– Снегопад не унимается. Похоже, что пурга разыграется еще сильнее. Ветер усиливается. Я бы не хотел, чтобы в дороге нас захватила метель.
– Но мне же надо вернуться домой!
– Я отвезу тебя домой. Но не сегодня после обеда. Может быть, нам придется подождать до ужина. – Он прошел в другую, большую половину соснового коттеджа, служившую кухней, и открыл морозильник. – Я заморозил тут пару отбивных. Мы их сейчас поджарим, откроем еще бутылочку вина, позвоним в дорожную патрульную службу, узнаем, какая обстановка на дорогах. Джесс, не волнуйся, – сказал он ей. – В самом худшем случае, если мы не сможем выбраться сегодня отсюда, я обещаю, что доставлю тебя в город к началу заседания суда. Даже если мне придется везти тебя на лыжах. Идет? Можешь ты успокоиться?
– Только частично, – ответила она.
– Вот это молодчина, моя девочка, – воскликнул Дон.
Остальную часть дня Джесс провела за телефонными разговорами. Медицинский эксперт пока что не мог сообщить ничего нового. Вскрытие Конни Девуоно еще не закончили, а выводы исследований станут известны не раньше, чем через несколько дней.
Нейл Стрейхорн связался с Барбарой Коэн и сыщиком Мэнсфилдом. Им удалось выявить названия двух клубов для стрелков из лука в окрестностях Чикаго и еще четырех таких клубов в радиусе ста миль от города. Полиция уже занялась тем, чтобы провести соответствующие расспросы. К счастью, все клубы в воскресенье оказались открытыми, правда, два из них закрылись несколько раньше из-за снегопада и туда не удалось дозвониться. Согласно указаниям, сведения будут переданы завтра утром в полицию. Нейл позвонит ей, как только поступят какие-нибудь данные.
Джесс мысленно восстановила в памяти вопросы, которые она задаст Терри Вейлсу. Дон был прав, признала она, наблюдая, как он возился с приготовлением ужина на кухне. Она как никогда хорошо была готова к судебному процессу. Ей не нужны были заранее исписанные бумажки. Она знала на память вопросы и возможные ответы, которые могут последовать. Единственное, что от нее теперь требовалось, – это вовремя попасть на заседание суда.
– По радио только что сообщили, что снегопад закончится в полночь, – сказал Дон, вручая ей бокал красного вина, прежде чем она начала протестовать. – Предлагаю заночевать здесь, хорошенько выспаться, а в шесть утра отчалить. В городе мы будем не позже половины восьмого, и у тебя останется достаточно времени, чтобы подготовиться к рассмотрению дела.