Это злило и добавляло масло в его и без того кипящую, обогащённую спиртом кровь, заставляло зарываться всё больше и больше. Прищурив подбитый глаз, солдат с надменным дерзким видом сжал кулаки. Его форменная куртка уже давно неприкаянно валялась где-то в баре, а тонкая белая рубашка поменяла цвет, многократно встретившись с деревянными полами за этот вечер. Но всё это казалось совершенно неважным, важно было проучить того здорового громилу, который посмел оскорбить честь военных. За слова нужно отвечать.
— Слыш, ты тут не остри, шавка офицерская! — низкий глухой бас вполне соответствовал внешности своего владельца и даже придавал ему ещё более угрожающий вид.
— Покажи ему, Пок, где раки зимуют! — эмоциональный голос пьяного Кольта, с трудом выговаривающего некоторые буквы, придавал уверенности, а дружеский бодрящий хлопок по плечу и вовсе рассеял все сомнения.
Галлиард быстро среагировал, когда противник напал первый, и успел уклониться от его тучной фигуры, нанеся удар в плечо. Однако Косой с самого начала их драки упорно пытался понять его тактику, и в этот раз ему удалось поставить солдата врасплох. Он принял удар в плечо, переведя все силы на правую ногу, которой подкосил равновесие Галлиарда, а после грубым ударом в спину отшвырнул его в сторону.
Шторм эмоций, бушующий в голове от такого позорного поражения, раскручивал с бешеной скоростью желание взять реванш. Галлиард оказался прямо у ног стоящих вокруг людей, локти неприятно покалывали после жёсткой посадки на родной пол, с которым за вечер он виделся не раз, а с сухих губ срывались колкие ругательства. Однако всё это не помешало ему на секунду отвлечься, чтобы в одних из ботинок, которые расположились прямо перед его лицом, узнать знакомые замшевые сапожки вишнёвого цвета.
Сердце пропустило удар, дыхание вдруг стало ненужным, и голова предательски опустела. Полнейшая неопределённость, а вместе с ней ранее спящие чувства, которые теперь подхлестнул алкоголь, утопили его в своём океане. Действуя совершенно на инстинктивном уровне, Галлиард ухватился за тонкую лодыжку обладательницы сапожек, чтобы найти хоть какую-то опору, а ещё чтобы убедиться в своих предположениях. Она не попыталась вырваться из его хватки, даже не дрогнула, позволив ему ещё крепче сжать аккуратную щиколотку. Это напоминало невербальное общение, уникальный способ, который был понятен только им двоим.
Раз уж его предположения подтвердились, то, разумеется, она пришла сюда совсем не для того, чтобы оказать ему моральную поддержку, и не для того, чтобы присоединиться к их компании. Понимание этого не давало ему поднять голову, чтобы посмотреть ей в глаза, и чувство неловкости вызвало на его лице гримасу наигранного стыда. Но голову поднимать всё же пришлось. От виноватой ухмылки, застывшей на его губах, выражение лица Пик совершенно не изменилось. По нему вообще было сложно сказать, что она думает. Ясные тёмно-серые глаза смотрели прямо на него открыто, но не выдавая ни единой эмоции, на лице не дрогнул ни один мускул, когда они пересеклись взглядами.
Неловкость и маска стыда мгновенно сменились полным непониманием происходящего, отчего его брови заметно опустились, а глаза прищурились, в упорной попытке рассмотреть хоть что-нибудь. Лишь после этого на лице Пик появилась лёгкая улыбка. Каждый из них имел свои предположения, и все они подтвердились. Она отлично понимала, что Галлиарду совершенно не стыдно за своё поведение, но вот мысль, что он, как нашкодивший кот, начнёт прикидываться виноватым, не покидала её с самого начала. Не зря всё же у него Зубастый так напоминает кого-то из кошачьих. «Вот зараза! Ну вылитый же! — прозвучало возмущённо в голове, хотелось вцепиться ему в горло и вбивать в голову, что нельзя так делать, столько раз, чтобы он запомнил это как аксиому. Но был бы от этого толк?
Пик по-прежнему со снисходительной улыбкой смотрела ему в глаза, но их безмолвную беседу нарушил всё ещё бушующий Косой, который серьёзно задался целью проучить солдатика. Тяжёлой рукой схватив Галлиарда за шиворот и оттащив подальше от зрителей, он принялся избивать его так, как только представлял возможным. Неожиданность и наглость всех этих действий заставили Пик с широко распахнутыми глазами осмотреться вокруг, и среди пьяных гражданских она заметила покрасневшего растрёпанного Кольта. Взгляд Грайса метался между ней и Галлиардом, постоянно сменяя смущение и неловкость на мгновенный шок о того, как жестоко Косой расправлялся с Порко.
Гул недоумения прошёлся по бару, никто не мог понять, отчего дерзкий задиристый солдат вдруг стал бездействовать, неподвижно валяясь под под гнётом разъярённого громилы. На полу уже были видны багряные капли крови, которая, вытекая из разбитого носа, залила всю шею и рубашку Галлиарда. Очередной, такой болезненный удар прямо в рёбра вырвал из его лёгких громкий истошный вздох, который слышали все.
— Порко, мать твою, вставай! Чего ты разлёгся?! — надрывный женский голос раздался в напряжённой тишине бара.
Несколько десятков человек впечатались взглядами в хрупкую фигуру Пик, но она отказывалась замечать их, видя перед собой лишь сверкающие светло-зелёные глаза, которые притягивали, словно магнитом, вызывая лёгкую дрожь по всему телу. Искры чувств метались в этом взгляде, раскрывая скрытую тайну, которую могла понять лишь она. Лишь она сейчас снова вела с ним эту безмолвную беседу, в которой на самом деле было так много сказано.
Решимость, возможно, оставалась рядом с ним всё это время, но чего-то всё же не хватало, чтобы дать отпор Косому, и теперь его моральный баланс наконец восстановился. Чувство уверенности необратимо ворвалось в сознание, вернув Галлиарду былую дерзость. Уже ликующий от своей победы Косой совершенно не ожидал такого вероломного нападения. Нависая над избитым солдатом, он стал отличной мишенью для его кулака, и Галлиард этим воспользовался, впечатав со всей силы кулак прямо в лицо противника. Не давая ему ни единого шанса на передышку, солдат продолжал наносить всё новые и новые удары, расчётливо метя в самые болезненные точки. И в результате, могучий Косой беспомощно был завален лицом в пол.
— Как ты там меня называл? А? Косой? — угрожающим тоном произнес Галлиард, заламывая руки соперника, — Что же ты с шавкой армейской не смог справиться?
— Я беру свои слова обратно, брат, — поникшим голосом ответил мужчина.
— Ну смотри
Под громкие возгласы людей он вышел победителем из этой драки, его то и дело хлопали по плечам, выражая уважение, предлагали выпить в компании или же вовсе совали в руки бутылки, как угощение герою вечера. Молниеносно подлетевший Кольт даже удивил своей реакцией и сообразительностью, учитывая, что он был «в зюзю» пьян, а в таком состоянии Грайс обычно непредсказуем.
— Хей, Пок, что делать-то будем? Она там стоит, — взволнованным шёпотом пролепетал товарищ, глазами постоянно указывая на стену, у которой, скрываемая постепенно расходящейся толпой, стояла одинокая фигура единственного трезвого человека в этом помещении.
— Подаваться в бега, друг мой, — положив руку на плечо Грайсу, оповестил Галлиард и, хромая на левую ногу, направился к своей куртке, которую узрел в дальнем углу бара.
— Прям сейчас что-ли?! — следуя за ним, не унимался Кольт. Его недоумение, так ярко сквозившее в голосе, заставили Галлиарда рассмеяться. Несмотря на нетрезвое состояние Порко всё же отлично отдавал себе отчёт о происходящем. Проверяя карманы куртки, он едва ли прислушивался к распинающемуся Кольту, задумавшись о своём.