Вздохнув, я принялась заделывать щели мховыми валиками. Правда, все это была мышиная возня. Дом нуждался в ремонте. Пока мама была жива, она все бегала к калитке и ждала отца: не хотела верить, что не вернется он. А изба приходила в запущение. На все у нее была одна отговорка: «Вот воротается батька и подчинит, подлатает, заделает». Только вот не суждено ему было более переступить порог этого дома и обнять нас. И мириться с этой мыслью мы не желали.
Соседи роптали, что совсем женщина умом тронулась. А я понимала ее и даже после того, как мамы не стало, я нет-нет, да выхожу к калитке и гляжу в ту сторону, откуда когда-то замершую, худую, голодную принес меня папка в дом. Да всплакну по нему и по маме. Вспомню, как хорошо нам жилось, и улыбнусь.
Первое время, как одна осталась, совсем плохо мне было. Все сочувствовали, кто-то первое время еды приносил, и все роптали, что и зимы не протяну. Пятнадцать годков - не ребенок уже, но и не взрослая.
Некоторое время я надеялась, что кто-нибудь заберет меня к себе. Усыпая, молилась добрым духам леса, чтобы завтра у меня снова появилась семья. Но это счастливое завтра так и не наступило.
Вот так и выросла.
Тщательно запихивая в многочисленные щели вымоченный мох, я поглядывала на оконные рамы. Чем их-то латать не представляла. Ну не забивать же намертво, свет должен в избе быть.
Вдалеке послышался охотничий горн, заставивший меня вздрогнуть. Опять барские сынки зверье по лесу гоняют. Они лесных жителей злят, а те на нас отыгрываются. Не было в моем родном мире существ таких. По первой не верила я в рассказы отцовские о перевертышах и духах лесных. Пока глазами своими не увидела однажды, как мужик рябой лисом обратился и скрылся в чаще дремучей.
Не жаловали жители мира лесного люд простой. Зорко берегли земли свои и не терпели наше присутствие.
А сейчас, как голод пришел в края наши, так совсем стало страшно за дровами ходить. То тут, то там, нет, да и натолкнешься на насаженную на кол чью-то высушенную голову. Перевертышам да двуликим все равно, прав ты или виноват: забрел на их землю, преодолел рунные камни – почитай, все нарушил их покой. Хорошо если живым выберешься. Ну, а коли, нет, так украшать своею головой лес будешь: служить немым предупреждением, что дальше лучше не заходить.
А эти удумали тут шастать, да лес тревожить.
Звук горна повторился вновь.
Загоняют они кого, что ли?
Отложив деревянный таз со мхом, я, накинув на себя старую матушкину местами протертую шубу, вышла глянуть, что на улице творится. Мы страх как не любили, когда к нам барские отпрыски заезжали. Они же как кролики, мало того что все сожрут, так еще и попортят кого из женщин. От них одни несчастья.
Постояв немного у покосившегося крыльца, ничего подозрительного со стороны леса не заметила. Может, обойдут стороной нашу деревню гости эти трижды клятые. Мой огород как раз у самого леса и заканчивался: пара больших грядок, а дальше оставшиеся два столба, на которых некогда забор держался и, считай, густой подлесок. По-хорошему, молодую поросль сосен еще десять лет назад выкорчевывать нужно было, а сейчас деревья разрослись и активно захватывали мои скромные угодья. Слишком поздно я спохватилась, но все же огород у меня еще был и сил на то, чтобы его обрабатывать, хватало.
В конце-то концов, много ли мне нужно?
Я уже было решила вернуться в дом, как снова по округе разнесся тревожный звук охотничьего горна. Но теперь казалось, что всадники совсем рядом. Из-за перелеска выскочил деревенский пес и разразился на кого-то невидимого звонким лаям.
Глава 1.2
Всполошившись, я схватилась за облупившиеся от времени перила и поднялась по лестнице. Так успею укрыться, если там зверь какой. Пес продолжал истошно лаять. Но я никого не видела. Кусты не шевелились, настораживающих звуков, рыка или еще чего тоже слышно не было. Но собака упрямо бегала вокруг молодых сосенок прямо по моему огороду.
— Фу! - громко прикрикнула я.
Пес отбежал, но глянув на меня снова, вернулся и неуверенно тявкнул.
— Я сказала: "Фу"! - еще громче рявкнула я.
Видимо, пес некогда был охотничьим, потому как ослушаться второй раз он не решился, а несмело отбежал на расстояние. Я стала выжидать. Не верилось, чтобы собака вот так брехала в пустоту. Может, там кто мелкий притаился? Вдруг горемычные охотнички какого подранка мне сюда загнали. А чего? Заберу тушу, да посыплю землю вокруг перечной травой. У меня ее высушенной в избытке. Я по лету на тракт выхожу да торгую специей этой перемолотой. Так что запасов с избытком.