Мой бизнес за эти годы вполне устоялся и существенно расширился. Чтобы не разрываться на части, я продал Стасу свою долю в фирме на родине. Мы с Настей окончательно решили туда не возвращаться, изредка приезжая повидаться с родителями и друзьями.
И дело было не в том, что мы бежали от своего прошлого. Просто тут было комфортно, нам обоим удалось реализовать себя. А уж о перспективах для Вити и говорить не приходилось. Он теперь учился во втором классе, учителя его очень хвалили. Его успехи во многом были Настиной заслугой, она была прекрасной матерью. Но сын и сам по себе от природы был очень способным и любознательным ребёнком, я безмерно гордился им.
Мы перестали предохраняться сразу после росписи. Но, увы, беременность никак не наступала. Врачи разводили руками. Они считали, что и первый раз забеременеть у Насти практически не было шансов. Однако наличие Вити давало основания надеяться, что для нас не всё потеряно.
Я не был зациклен на втором ребёнке. У меня уже был наследник, и я не делал трагедии из того, что со вторым у нас никак не складывалось. Но жена упорно ходила на все предлагаемые ей процедуры, принимала гормональные препараты, следила за овуляцией и месяц за месяцем надеялась, что нам повезёт.
Видел, как она раз за разом расстраивалась, но не знал, что делать. Готов был буквально на всё, только бы не видеть её слёз.
Годы шли, мы не молодели. Во время очередной отчаянной беседы Настин врач посоветовал попробовать ЭКО. После второй попытки нам повезло. Надо ли говорить, как я трясся над женой и её здоровьем? Иногда её даже злила моя гиперопека.
Я сидел с родителями в зрительном зале, смотрел на свою любимую ведьмочку с уже очень заметным животиком, и не мог отвести глаз. Она была моим счастьем, моим допингом, моей поддержкой и опорой. И я не сомневался, что все мои чувства к ней были абсолютно взаимны.