- Совсем близко, вон за тем углом.
- Поезжай, Фредерик, - сказал Акридж тоном, не терпящим возражений.
Жители лондонских предместий редко ездят в автомобилях, да еще в таких новых и шикарных. Все обитатели дома выскочили к нам навстречу. Через десять секунд нас окружили отец, мать, три младшие сестры и полдюжины братьев. Они целой толпой кинулись к автомобилю.
Акридж развернулся во всю ширь. Он мигом стал другом дома. В нескольких словах он рассказал все, что произошло. Я молча сидел в углу. Фредерик смотрел на него угрюмо сквозь огромные шоферские очки.
- О, мистер Прайс, - говорил Акридж, - если бы с мисс Прайс случилась катастрофа, я никогда не простил бы себе. К счастью, у меня превосходный шофер. Он успел вовремя остановить машину... Вы проявили огромное присутствие духа, Фредерик, огромное присутствие духа.
Фредерик не проронил ни слова.
- Какая у вас роскошная машина, мистер Акридж! - сказала мать девушки.
- Да, машинка недурная! - беспечно вымолвил Акридж.
- А вы сами умеете управлять? - спросил самый младший из братьев.
- О, конечно, - ответил Акридж. - Но в городе я обычно поручаю это дело Фредерику.
- Разрешите мне предложить вам и вашему другу зайти к нам на чашечку чаю, - сказала миссис Прайс.
Я увидел, что Акридж колеблется. Он только что пообедал и все же не решался отказаться от бесплатной еды. Но тут заговорил Фредерик.
- Едем! - сказал он.
- Что?
- Едем в Эддингтон! - твердо сказал Фредерик. Акридж, казалось, очнулся от сладкого сна. Он успел уже убедить самого себя, что автомобиль действительно принадлежит ему.
- Ах, я совсем забыл, меня ждут в Эддингтоне. Я созвал туда своих друзей, чтобы поиграть в гольф. Я заеду к вам как-нибудь в другой раз.
- Как угодно, мистер Акридж, мы всегда будем вам рады, - сказал мистер Прайс, сияя как солнце. - Спасибо, спасибо.
- Скажите, мистер Акридж, - обратилась к нему миссис Прайс. - Вы случайно не родственник ли знаменитой писательницы мисс Акридж?
- Что вы говорите? Я так люблю ее романы. Скажите...
Но Фредерик не мог больше ждать, и мы умчались, сопровождаемые целым потоком добрых пожеланий и приглашений. На прощание Акридж пообещал привезти к ним как-нибудь в воскресенье свою знаменитую тетку. Едва мы завернули за угол, как он начал читать мне нотацию.
- Всегда думай о будущем, старина. Никогда не мешает выставить себя напоказ. В этом тайна успеха. Бери с меня пример. Я сказал этим людям несколько ласковых слов, и вот теперь у меня есть место, где я всегда могу перекусить.
Я был потрясен таким цинизмом, но он с жаром накинулся на меня.
- Тебе хорошо так говорить, старина, но подумай, какая говядина, какой картофель, какие маринады, салаты и бланманже бывают по воскресеньям в подобных семьях! Неужели тебе неизвестно, старина, что говядина и бланманже играют в жизни человеческой гораздо большую роль, чем все высоконравственные проповеди?
Неделю спустя мне понадилась какая-то справка, и я поехал в Британский музей. Там неожиданно я наткнулся на Акриджа, который вел за руки двух маленьких мальчиков. Он, казалось, был немного утомлен и приветствовал меня, как моряк, выброшенный на необитаемый остров, приветствует корабль, проплывающий мимо.
- Ступайте сами, - сказал он мальчикам. - Когда вы все рассмотрите, я приду к вам.
- Хорошо, дядя Стэнли, - ответили дети.
- Дядя Стэнли? - спросил я пораженный.
Он осторожно подмигнул левым глазом.
- Это дети Прайса. Из Клепгэмского предместья.
- Помню, помню.
- Я привел их сюда показать музей. Нужно как-нибудь отплатить за гостеприимство, старина.
- Значит, ты насел-таки на этих несчастных людей?
- Я по временам забегаю к ним, - с достоинством ответил Акридж.
- Но ведь ты познакомился с ними всего неделю назад. Сколько раз ты уже был у них?
- Два-три раза, не больше.
- И всякий раз приходил к обеду?
- Нужно же где-нибудь пастись доброму человеку, - сказал Акридж.
- Итак, ты уже стал дядей Стэнли?
- Добрые, гостеприимные люди, - сказал Акридж, и в словах его послышался вызов. - Они встречают меня, как родного. Конечно, в этом есть и кое-какие неудобства. Мне, например, приходится возиться с этими мальчиками. Кроме того, меня раздражает бесконечное пение гимнов перед каждой едой. Но зато какая еда, старина! Какая еда! Пальчики оближешь. Какая говядина, размечтался Акридж.
- Жадная скотина! - сказал я.
- Нужно же мне что-нибудь есть, старина. Конечно, я и сам понимаю, что в этом деле не все идет гладко. Они, например, уверены, что тот автомобиль принадлежит мне, и дети пристают, чтобы я покатал их. К счастью, я на днях встретил Фредерика и, кажется, мне вскоре удастся устроить для них небольшую поездку. Миссис Прайс умоляет меня привезти к ним как-нибудь в гости мою знаменитую тетку. А у меня нет смелости признаться этой доброй женщине, что моя тетка бесповоротно отреклась от меня после того треклятого клубного бала.
- Вот оно что! Ты об этом еще не рассказывал.
- Не рассказывал? Как же, как же! Я получил от нее письмо, в котором она пишет, что я перестал существовать для нее. Очень жестоко с ее стороны, но я ничего другого от нее и не ждал. А миссис Прайс безумно хочет с нею подружиться. Я сказал ей, что моя тетка постоянно больна и никогда не вылезает из кровати. Ах, как все это трудно, старина!
- Еще бы!
- Понимаешь, - сказал Акридж, - я человек правдивый и ненавижу ложь.