Когда они спускались на лифте, она снова наслаждалась видом. Ничто не предвещало нарушения душевного равновесия. Торговый центр готовился к закрытию, посетителей было совсем мало. А затем Кристина увидела его! Нет, это был не какой-то сногсшибательный мужчина (подобный экземпляр и так шагает рядом с ней), не бывший парень (потому что такового у неё никогда не было) и даже не отец. Её покой разрушил всего лишь серебристо-чёрный шёлковый шарфик на манекене в одной из витрин, который так и манил его примерить, обернуть вокруг шеи и потереться щекой.
«И к новому плащу подошёл бы…»
Кристина пожирала глазами этот невесомый кусочек материи, который ей понравился с неожиданной силой (раньше она в себе не замечала подобных поползновений). Однако цена на него наверняка не меньше половины её месячной зарплаты. Да и вообще, это уже наглость по отношению к шефу. Надо постараться отодрать жаждущий взгляд от этой завлекательной тряпицы и не позволить начальнику его заметить.
– Что там? – вдруг поинтересовался босс.
«Заметил! Поздравляю, ты потерпела фиаско!»
– Шарфик… – выдавила Кристина, которая ругала себя последними словами за неуместную несдержанность. И это после того, как он посоветовал ей держать эмоции при себе.
Алексей Викторович ничего не успел ответить, потому что у него в очередной раз (наверное, уже десятый за этот вечер) зазвонил телефон.
– Это приватный звонок. Подождите меня, пожалуйста, возле машины, – попросил гендиректор.
Она послушно поплелась к выходу. Жаль, что пакет со смартфоном лежит в закрытой машине. К девайсу очень удачно прилагались защитная плёнка и наушники, и в этот момент очень захотелось вставить капельки в уши, включить музыку погромче и хотя бы на несколько минут забыть обо всём на свете.
«Шарфик, я обязательно тебя куплю, только дождись меня! – думала Кристина, выходя на парковку. – Вот хорошо поработаю, получу через месяц зарплату – и куплю. Или нет. Скорее, нет. Деньги лучше потратить на что-то более полезное. Алёшке давно пора приобрести новую куртку, пару джемперов и штаны, а то уже повыростал из всего. Да и маме бы присмотреть что-то из обуви. Ладно, обойдусь, им нужнее…»
– Вы сейчас похожи на брошенного котёнка, а не на личного помощника, – раздался со спины голос шефа.
Она выпрямила спину, нацепила на лицо «деловое» выражение и повернулась к боссу, чтобы… принять у него из рук бумажный пакет.
– Считайте, что это ваша премия за хорошее выступление на совещании и качественную презентацию, – спокойно произнёс Его Сиятельность. – Вам же нравится получать премии, – он отключил сигнализацию и сел в машину.
А Кристина так и стояла с пакетом, не решаясь заглянуть внутрь. Потом аккуратно его приоткрыла и почувствовала, как сердце пропустило удар, а затем пустилось в полёт радостной бабочкой, стремительно машущей крылышками. Внутри был желанный шарфик. Но почему-то сам кусочек шёлка отошёл сейчас на второй (нет, наверное, даже на десятый) план, на первый же вышел мужчина, который по непонятным пока причинам уступил её женскому капризу (именно капризу, потому что к работе данная покупка не имела никакого отношения).
– Вы садиться будете? – на передней пассажирской двери опустилось стекло.
– А… мне теперь можно вперёд? Или нужно снова назад?
– Теперь можно и вперёд, – разрешил гендиректор, и она, так и не выпустив пакет из рук, устроилась на переднем сидении.
– Спасибо. Эм… за шарфик. И за всё остальное тоже.
– Он деловой образ не нарушит, поэтому почему бы не дать вам дополнительный стимул хорошо работать?! – спокойно проговорил шеф, выруливая с парковки. – Так что лучшая благодарность с вашей стороны – это качественно выполненные обязанности.
Ну вот как можно быть таким предусмотрительным, а?! Удовлетворить желание сотрудника – самая лучшая мотивация для этого самого сотрудника! Ой, как-то двусмысленно прозвучало…
Ехать рядом с водителем Кристине понравилось даже больше, чем позади него. Перед глазами расстилалась дорога, просмотр ничто не загораживало, и она даже задумалась о получении прав. Раньше всегда как-то побаивалась, а сейчас, глядя на то, как уверенно Мистер Суровость ведёт машину, былые страхи сами собой поутихли.