- Галя! А что, если я отвезу тебя сейчас пока к себе и вызову врача?
- Ну вот, выдумал тоже! - сказала она в изнеможении. - Нет! Глупости, я пойду домой. Должна же она мне открыть. В крайнем случае, просижу ночь на вокзале, а завтра директор…
Не слушая ее, я остановил проезжавшее такси. Она ни за что не соглашалась в него садиться, но увидев, что вокруг начал собираться народ, глазевший, как капитан милиции, видимо, задержавший девушку, не может заставить ее сесть в машину, она, наконец, повиновалась. В машине Галя забилась в угол, спрятав лицо в поднятом воротнике пальто и засунув кисти рук в рукава. Я не мог без боли смотреть, как все ее тело содрогается от бившего ее озноба, и, придвинувшись к ней, обнял ее, стараясь согреть. Все мое существо было в этот момент полно тем извечным, инстинктивным, присущим каждому настоящему мужчине стремлением защитить, заслонить грудью от опасности, согреть в своих объятиях, успокоить и приласкать, как ребенка, ту, которую любишь.
Галя молчала, доверчиво прижавшись ко мне.
«Где найти врача? - между тем раздумывал я. - В поликлинике они бывают только днем. Придется вызывать «скорую помощь».
Беспокоило меня и то, как воспримет моя строгая хозяйка появление девушки в моей комнате. Я опасался, как бы по своей чрезмерной прямоте, возведенной ею в ранг добродетели, Татьяна Леонтьевна не наговорила Гале дерзостей. Опасения мои были не напрасны. Едва мы переступили порог, как Татьяна Леонтьевна поднялась, точно пена на молоке:
- Это что за безобразие? Ведь я же вас специально предупреждала, чтобы вы не водили к себе всяких женщин! Я не потерплю, чтобы в моей квартире творилось бог знает что!
Поднявшись на свои больные ноги, она так решительно заковыляла прямо на нас, точно собиралась тут же своими руками вышвырнуть за порог обоих, но я заслонил собою Галю и сказал:
- Случилось несчастье! Это дочь моих прежних квартирных хозяев, у которых я жил в Борске. Она приехала сюда учиться и вдруг заболела. Нужно сейчас же найти врача.
- Врача? - недоверчиво переспросила хозяйка. - Какого врача? Где его сейчас найдешь?
- Я лучше пойду… - сказала Галя, испуганная такой встречей.
- Никуда ты не пойдешь! - сердито сказал я. - Я тебя не пущу. Вот сейчас приведу доктора, он тебя посмотрит и скажет, что делать.
Между тем старуха, раскачиваясь, как лодка в бурю, приблизилась к Гале, бесцеремонно сдвинула платок с ее лба и прикоснулась к нему.
- Куда тут идти! - воскликнула она, возмущенно глядя на меня, точно это я только что выгонял Галю из дому. - У нее же невозможный жар! Лилька знает, где живет наша районная врачиха, и может сбегать. А лучше вы сами сходите, все равно вам нечего здесь делать, пока я уложу ее в постель. Скажите только, где у вас постельное белье?
Врача, молодую востроносенькую женщину с необычно резким голосом и энергичными манерами, я застал за обедом. Она только что возвратилась с обхода больных. Муж ее, молодой лейтенант авиации, посмотрел на меня с искренним недоброжелательством и невнятно пробормотал, что нужно же человеку дать спокойно поесть хоть один раз в день, но докторша укорила его:
- А если бы я захворала, ты что сделал бы? Небось целую роту докторов поднял бы на ноги, а товарищ пока довольствуется одним районным врачом, хотя у него тоже заболела жена. (Это, верно, я назвал Галю своей женой, так как иначе не смог бы объяснить врачу, почему молодая девушка находится у меня в комнате).
Докторша наскоро доела, что у нее было на тарелке, и, дожевывая последний кусочек, стала с моей помощью надевать шубку. По дороге она непрерывно расспрашивала меня, когда заболела моя жена, какая у нее температура и так далее.
Я отвечал довольно неопределенно, и докторша обвинила меня в невнимательности к жене, приведя в пример своего мужа.
- Вы, видимо, недавно приехали? - спросила она, обводя взглядом пустые углы моей комнаты и нераскупоренные ящики с книгами, на которых стояла немытая со вчерашнего дня посуда. Я буркнул что-то и скорее вышел из комнаты, пока она не начала еще осматривать и выслушивать Галю.
- Однако я думала, что эта девушка - ваша невеста, - спросила, выйдя за мной, Татьяна Леонтьевна.
- Причем тут это? - раздраженно возразил я (терпеть не могу, когда люди суют нос не в свое дело). - Я же вам сказал, что она дочь моих квартирных хозяев.
- Ну и что же? - резонно рассудила Татьяна Леонтьевна. - Это не мешает ей стать когда-нибудь вашей женой, а не только невестой.
- Она мне совершенно посторонний человек. Понятно? - сказал я резко, чтобы прекратить этот глупый разговор. Тут из моей комнаты вышла докторша. Вид у нее был профессионально невозмутимый, но мне показалось, что она встревожена.