Денис очень надеялся, что она позвонит. Он чертовски нуждался, чтобы она приехала. Бирюков хотел ее. Очень хотел. Он уже забыл, когда так сильно хотел, чтобы женщина принадлежала ему. Ему одному. В памяти в очередной раз нарисовался образ Саши Нестеровой. Денис громко выругался, заводя машину, сдаваясь. Остаток дня между рабочей рутиной он вспоминал, как познакомился с Сашей, как влюбился в нее, как странно строились их отношения, перетекая в брак, заканчиваясь разводом. Между этими мыслями он терзался жутким стояком, который провоцировал запах духов Ирины, впитавшийся в его рубашку.
Глава 4. Предновогоднее желание
Ирина долго стояла у стены, вибрируя от возбуждения, которое никак не находило выхода из ее тела. Она собиралась бросить ему в лицо бумажку с анализами и попросить больше ее не беспокоить. И если с первым заданием девушка справилась прекрасно, то вот второе провалилось ко всем чертям. И, конечно, она винила во всем Дениса. Он сбил ее с толку, явившись в кабинет в таком виде, да еще и извинился.
А потом… Потом Бирюков опять включил наглого пацана, и она поплыла. Что-то было гипнотически притягательное в его вздорном нахальстве. Или это очки делали Дэна таким сексуальным? Или костюм? Или небрежно расстёгнутая рубашка без галстука? Или улыбка, которая заставляла что-то трепетать у Иры в животе, а потом и ниже? Или все сразу? Пока она думала, почему не поднимается рука, чтобы съездить ему по физиономии еще раз за бессовестное замечание о потенциальном безопасном сексе без презерватива, Денис уже прижимал ее к стене, целуя.
А она… Она была не в силах сдержать льющийся из ее рта поток сознания и признавалась, что очки делают Дэна безумно сексуальным, что ей нравится его самоуверенность и напор, что она готова дать ему прямо здесь и сейчас.
А он… Он просто взял и ушел. Конечно, аргумент о незакрывающихся дверях крыть было нечем, но его не остановил этот факт на Димкиной кухне. Ирина, безусловно, понимала разницу и где-то глубоко (очень глубоко) в душе была благодарна Денису за стоп-кран. Но это никак не спасало ее от непрекращающейся дрожи и кома в горле, который грозил скорыми слезами. Была бы она помоложе, обязательно обиделась бы на такое безобразие, устроила бы сцену, пока он не ушел. Но Ирине было тридцать пять, и она нашла в себе силы сдержаться, выровнять дыхание, унять трясущиеся колени, отлепиться от стены, пройти за стол, сесть и продолжить работать, отчаянно игнорируя визитку Бирюкова.
Буднично праздничная круговерть питейного заведения немного привела ее в чувства, задействовав внутренние резервы, типа автопилота. Ирина закопалась с накладными, проверила обстановку в зале, созвонилась со злополучными поставщиками, перекусила с Диманом, который заскочил между встречами. И вроде к вечеру девушка пришла в себя. Только покончив со всеми делами, она упала в кресло, открыла косынку и стала бездумно тыкать мышкой. Ей совершенно не хотелось ехать домой, слоняться по пустой квартире. Ленка предупредила, что пойдет на очередную предновогоднюю тусовку в школу и будет не раньше девяти.
Ирина не в первый раз поймала себя на мысли, что не заметила, как выросла ее дочь. Вроде совсем недавно эта кнопка копала песок в компании таких же малявок, а теперь не пропускает ни одной дискотеки. У них был очень дружный класс, даже параллель. Недавнее распределение по профилям перетасовало состав, но дружить ребята не перестали. У них была своя компания, человек десять девчонок и мальчишек. Эта минибанда славилась в школе массовиками-затейниками. По их инициативе все время проводились тематические вечеринки с постановочными выступлениями, спектаклями, КВНами, после которорых банда обычно шумным табором расходилась по домам. По пути они воодушевлённо пели песни, пугали прохожих, спрашивая очень серьезно: «А вы не видели здесь дога без намордника? Он такой черный, чуть пониже меня ростом».
Ясное дело, что перед Новым годом эти энтузиасты были переполнены предвкушением праздника и мотались от елки к елке, водя хороводы, играя в какие-то сумасшедшие игры прямо на виду у изумленных прохожих. А потом мальчишки провожали девочек до дома, сами расходились ворча, что предки не дают потусоваться хотя бы до десяти. Еще совсем недавно Ирина и остальные родители по очереди присматривали за всем этим безобразием. Но в этом году было решено избавить отпрысков от надзора при условии, что они буду возвращаться вовремя.