Ирина не стала ждать лифт. Она бежала по лестнице, почти летела. Окрыленная, расслабленная, неприлично счастливая. Улыбка не сходила с ее лица, пока она ехала домой. До прихода дочери Ира успела быстренько принять душ, переодеться, разогреть ужин и усесться перед телевизором.
Дочь опаздывала, пришлось звонить. Лена попыталась выторговать еще полчаса, сказав, что просто стоит у подъезда и болтает с друзьями. Ирина выглянула в окно и действительно увидела в свете прожекторов несколько мальчишек и Лену. Только вот ее чадо стояло в стороне, мило беседуя с незнакомым молодым человеком, а остальные, видимо, ждали, пока они наговорятся. Ирина дала добро, но от окна не отошла, полагая, что лучше не пускать такие дела на самотек. Однако криминала она не углядела. Дети просто болтали, смеялись.
Ирина чуть прищурила глаза, возвращаясь мыслями к Денису. Он не разочаровал ее, удовлетворил по полной программе. Даже ртом. Ей было немного диковато такое рвение, хотя, чего греха таить, понравилось. Даже очень. Ленкин папочка никогда не опускался до таких нежностей. В постели он был прост, как трусы по рубль двадцать. Это не мешало ему уверять Иру, что именно она лишена воображения. Как и не мешало заводить любовниц.
Оглядываясь назад, сейчас она никак не могла понять, откуда в ней была такая масса всепрощения, терпения и глупости. Они прожили пять лет, и только случайность и брат открыли ей глаза на реальность. Она была благодарна Димке за те жестокие, но честные слова, которыми он встряхнул ее тогда, за его поддержку, за то, что всегда помогал с Ленкой. Хотя, возможно, это тоже было не лучшим решением. Слишком сильно она доверяла Диме, который хоть и был старше, но в ту пору совсем не годился ребенку в няньки. Ира поморщилась, понимая, что нечестно все валить на брата. Она прекрасно знала, какой образ жизни он вел, и закрывала на это глаза, предпочитая устраивать свою жизнь. Нелепые оправдания, что она искала Лене нового отца, надеясь создать семью, сейчас звучали в ее голове жалко и неправдоподобно.
Бывают люди, которые не могут жить одни. Ирина из их числа. Она отчаянно нуждалась в мужчине рядом, в сильном плече, поддержке. Наверное, в этом опять был виноват Димка, который с детства был главным человеком в ее жизни: нянчился с ней, развлекал, утирал слезы, водил в детский сад, в школу, потом гонял поклонников, уверяя Ирку, что все мужики козлы. Но за одним не уследил, и, когда сестра забеременела, пришлось пустить козла в огород. Позже ему пришлось сие парнокопытное провожать до калитки с вещами вопреки желанию сестры.
Сейчас Ирина, конечно, была благодарна Диме за инициативу, но тогда… Тогда она винила его во всех своих бедах, грозя, что из-за него ребенок лишился отца, а она мужа. Они сошлись на том, что козел все равно валит в лес, но брат больше не лезет в ее личную жизнь. Он и не лез, хотя иногда имел много чего сказать сестрице о ее похождениях и приятелях. Но приходилось сдерживаться. Диман лишь позволял себе регулярно отмечать, что Ирку тянет исключительно к засранцам. Она как Вивиан из «Красотки»: «Если в радиусе километра есть моральный урод, мы притянемся».
Ира хмыкнула, припоминая, как Димка доводил ее до бешенства, регулярно цитируя эти слова, но сейчас была согласна с ним на все сто. Вот и на Дениса запала, а он редкостный говнюк. Девушка не знала подробностей, но Сашка упоминала, что он был тот еще любитель гульнуть налево, пока они были женаты. Из-за этого и развелись, хотя Нестерова упрямо придерживалась версии, что оба были молоды и поторопились. Ира не очень понимала такой лояльности к бывшему. Ленкиного отца, например, она даже вспоминать не хотела, не то что видеть. А Сашка не только общалась с Денисом, но и позволяла ему регулярно наезжать в гости с ночёвкой, словно он родственник. Бухтела для порядка и для Димки, но позволяла. Конечно, он брат Кости, да и с Димой дружил еще до того, как братец втрескался в Сашку, но…
Из воспоминаний и размышлений ее вырвал звук поворачивающегося в двери ключа. Оказывается, она так глубоко ушла в себя, что проморгала, как Ленка распрощалась с кавалером.
— Мам, обязательно было стоять у окна почетным караулом? — тут же потребовала объяснений юная максималистка.
Ира так растерялась от ее внезапного наезда, что не нашлась с ответом. А Лену понесло:
— Повесь уже мне на шею видеорегистратор и будешь в курсе всей моей личной жизни, вернее, отсутствия таковой.
— Не рано ли ты о личной жизни начала беспокоиться, девочка моя? — наконец пришла в себя мать.
— А какие проблемы? — с вызовом выплюнула девчонка, закидывая шапку на полку.
— Лен, тон смени. И проблема в том, что тебе тринадцать.
— Вот-вот. Тринадцать, а не три.
— Елена!
— Ой, мам, не начинай. Дай поесть лучше…
Ира прикрыла глаза, прогоняя раздражение, которое не сослужило бы ей сейчас доброй службы, и примирительно проговорила:
— Хорошо. Иди мой руки, я разогрею.
Из ванной Лена вернулась чуть более лояльной к родительнице. Ира попыталась дать заднюю и разузнать, что это с ней был за мальчик. Но девчонка отделалась кратким: друг Мишки, — и больше ничего не пожелала рассказать. Ирина отругала себя за несдержанность. Она очень боялась, что Лену накроют прелести переходного возраста, и старалась изо всех сил быть дочери другом. Ира отчаянно маневрировала на грани между вседозволенностью и доверительным авторитетом, периодически сваливаясь то в одну, то в другую сторону. Сегодня она и вовсе оказалась не удел, одновременно и дала слабинку в сроках возвращения домой, и проштрафилась с окном. Ирина, конечно, возложила вину за свои промахи на Дениса. Однако это не помешало ей на следующий день набрать его номер, чтобы договориться о встрече.
Еще трижды на неделе они встречались у него. Ира не изменяла своему стилю, позволяя Денису снять с себя минимум одежды, уделить прелюдии не более десяти минут, трахнуться быстро, но качественно. От жёсткого секса у нее слегка саднило промежность, и Ира даже обрадовалась, что новогодняя ночь сулит ей отдых от внезапно возникшей регулярной половой жизни. Она изо всех сил старалась концентрироваться на радости, убеждая себя, что еще немного и на причинном месте будет один большой отек. Хотя то самое место было очень даже не против такой перспективы, поэтому Ирина пошла на компромисс, поддавшись уговорам Дениса остаться на чай и второй раунд. До чая они не добрались, но добрались до дивана, на который Дэн завалил девушку и даже успел избавить ее от платья. Благо она озаботилась надеть корсет, который скрывал все лишнее и подчеркивал все нужное. Бирюков, конечно, оценил ее неглиже, но потом попросил снять. Ира, конечно, послала его куда подальше, и Дениске пришлось довольствоваться тем, что давали. Уже то, что она задержалась в его квартире на час, было для Ирины подвигом, а для Дэна каким-то достижением. Он поставил себе в уме три галочки:
— осталась на час;
— дошли до дивана;
— снял платье.
Уже провожая Ирину, он поинтересовался, словно между прочим:
— Едешь к Митьке на покер второго?
— Нет, у Ленки тусовка какая-то с друзьями, мы собирались третьего. Да и нечего ей в покерную ночь там делать.
Дэн покивал, хотя он спрашивал не про Ленкины планы.
— Ну, я буду там и третьего, — оповестил он.
Ирина запахнула пальто, подняла глаза, хмурясь на Дениса.
— Ты на что намекаешь?
— Нет-нет, ни на что, — дал заднюю Деня, усмехаясь.
— Никакого секса у Димки в доме, Бирюков. Даже не мечтай.
— Почему бы нет?
— Не дури, пацан, — ощетинилась Ирка.
— Да ладно, на кухне-то классно все сложилось.
— Вот Саша обрадуется, если застукает нас.
— Знаешь, а она может, — пожал плечами Деня. — Нестерова мировой мужик. Да и братец твой на нее хорошо влияет.
— Ты бредишь, парень, — закатила глаза девушка. — Никакого секса у Димки, понял? Даже прикасаться ко мне не смей.
— Окей, я и близко не подойду, — хмыкнул он, притянув Иру к себе за талию. — Сама прибежишь…
Ирина не успела и рта раскрыть для ответа, как он закрыл его поцелуем. Его губы подарили ей несколько сдержанных касаний.
— Езжай домой, наряжай елку, — и он развернул ее к двери лицом, шлепнув по попе.
А в уме поставил еще одну галочку: поцеловал на прощание.