Бассейн стал моим убежищем. Я покидала дом на рассвете, тренировалась четыре часа, затем шла на занятия, и после следовали еще четыре часа тренировок в бассейне и в спортзале… Дома я всегда появлялась, опаздывая к ужину ровно на час. Я не жаловалась. В бассейне я была в безопасности.
Тренер… Он был мне вторым отцом. Он интересовался моей жизнью, приятно и заботливо улыбаясь мне. Он тратил свое время, обсуждая мою успеваемость, узнавал, какие предметы мне интересны. Каждый месяц в школе нам отдавали табель наших оценок. В этот день мы садились на тренерскую трибуну и говорили о моих школьных делах. Тренер уверял, что у меня получится абсолютно все, чего бы я ни задумала. Но особенно он подчеркивал мои неординарные лидерские качества. Ни одному взрослому я не доверяла так же, как тренеру.
12 лет. Вернувшись домой, я застаю Ариса нервно расхаживающим по комнате взад-вперед. Никогда не видела его таким взвинченным.
– Ты сходишь с ума! Мама кладет тебе лед на веки каждую ночь. Ты забыла своих брата и сестру! Ты не посещаешь церковь! Не ужинаешь дома! Приходишь с тренировки, запираешься в комнате и опять тренируешься несколько часов! У тебя мышцы, как у футболиста! Рождественским утром ты тоже вскочишь в полпятого и помчишься на плавание! Дорогая, ТВОИ ВОЛОСЫ ЗЕЛЕНЫЕ!
– Да, папочка. Я сошла с ума. Это сумасшествие – все, что у меня есть. Я буду чемпионом мира! Именно такой работой я смогу достичь этого! Я рада, что мы разговариваем. Хотя я не думаю, что ты поймешь меня. В 20.30, когда я иду в кровать, заставляю ли я вас засыпать в это время? Должна ли вся семья идти в кровать? Ты понял меня, папа?
– Я? Я… прекрасно понял тебя. Хорошо, милая. Просто я и твоя мама… мы очень беспокоимся за тебя. Но вот что я сделаю. Я дам тебе ключ от входной двери и пожелаю удачи, потому что мы больше не можем этого терпеть!!
Только представьте! Тиран и деспот, который держал меня в страхе все это время, волнуется из-за меня!
Моя Люси восхищалась тем, что я делаю. Ее вдохновляла моя дисциплина. Но она не была из тех мамаш-наседок, которые паркуют свои автомобили прямо перед бассейном в ожидании своих чад. Если хотите, плавание было моей частной собственностью.
В десять лет я впервые почувствовала, как тикают часы, отсчитывая отпущенное мне время жизни.
14 лет. Летом в нашем бассейне проходили серьезные соревнования. Я стояла возле дома тренера, намереваясь провести там ночь перед стартом. Мы были частью его семьи. Мы нянчили его детей, играли с ними в пляжный футбол, устраивали покер в его доме по выходным.
Но со мной снова обошлись жестоко. Я была шокирована. Меня оскорбили.
Он зашел ко мне в спальню. Набросился на меня, сорвал купальник. Его голос был глухим. Он часто дышал. Омерзительно! Он с ожесточением облапал меня! Этот подонок попытался проникнуть туда. Я оцепенела так, что мои мышцы напоминали стальные пруты. Он просил раздвинуть ноги. Я не двигалась. Мое дыхание прервалось. Он эякулировал на мой живот и вышел из комнаты. Меня вырвало, голова раскалывалась. На следующее утро я должна была ехать с ним в одной машине на соревнования. Я сидела на заднем сиденье, тупо уставившись в окно. Мне кажется, я ни разу не моргнула! Тренер, обычно болтливый, веселый человек, хмуро смотрел куда-то под ноги. Ни одной мысли в моей голове. Я чувствовала опустошенность.
Той ночью я проиграла. Мы взяли Кубок Штата. Но я не была победителем. Я была лузером. Ребята из команды думали, что я заболела гриппом. После соревнований все, как обычно, одевались и собирались поесть пиццы. Я почти всегда была заводилой, но сейчас меня словно подменили. Нырнув на глубину бассейна, не сдерживая слез, я кричала во всю мощь своего горла: «Я НЕ СЛОМАЮСЬ!»
О том, что случилось, не знал никто. Я хранила молчание. Надо мной навис груз стыда. Я не смогла поговорить даже с мамой! Я понимала, что она не сможет помочь мне. Как не сделала этого, когда Арис домогался меня. Дни с добрым милым тренером были сочтены. В моем подростковом мире царил хаос.
Умерла восходящая звездочка Найяд. Мне стало казаться, что я не человек, а интимное место. Я боялась тренера. Боялась остаться с ним наедине. Это превращалось в паранойю. Товарищи по команде замечали, что со мной творится что-то неладное. Работа над собой, самодисциплина, самоотдача на тренировках – все мысли о чемпионстве улетучились. Я постоянно держала в сознании только одну мысль: «Поможет мне, если я отрежу свою грудь и она не будет такой большой?» Я замкнулась в себе, заперлась в воображаемом мире.