Но задуматься глубоко она не успела. В комнату вошла невысокая девушка с золотистыми волосами, заплетенными косой, вздернутым носом и хитрыми узкими глазами.
— Я — Марис, — сообщила она. — Госпожа Тиарна сказала мне быть твоей служанкой. Хоть я и не понимаю, почему я должна прислуживать рабыне…
В голосе звучало недовольство и презрение.
— А ты что, свободная? — спросила Аньис. Вот уж кого она не боялась с самого детства, так это задиристых ровесниц.
— Конечно, — Марис с презрением пожала плечами. — В доме господина Эль все слуги — свободные люди. Рабов нет ни одного… Ты первая… И как ты до этого докатилась? — девушка указала рукой на стриженные волосы Аньис.
— Не твоего ума дело! — ответила Аньис. К горлу подступил ком — девица била по самому больному, по ее рабскому положению, очевидному для всех. Ей захотелось оттаскать ее за косу. Но ссориться, едва появившись в доме, пожалуй, не стоило, даже если Марис первая начала.
— Знаешь, не понимаю, зачем ты ему? У нас в доме столько красивых служанок, господин мог бы выбрать любую из нас… И теперь я, свободная девушка, должна расчесывать твои обрезки, подавать тебе платья, застегивать украшения. Ну давай, может быть, тебе что-нибудь нужно? Я ведь должна выполнять твои распоряжения… — девица продолжала издеваться.
Аньис поняла, что сейчас не выдержит, расплачется или кинется в драку. С мерзкой девицей нужно было что-то делать…
— То есть ты моя служанка, да? — стараясь изобразить в тоне такую же издевку спросила Аньис.
— Да, госпожа моя! — девушка подчеркнуто низко поклонилась, вкладывая в голос еще больше издевательских ноток.
— Тогда отведи меня к госпоже Тиарне!
— Зачем? — неподдельно удивилась служанка. — Наябедничать хочешь?
— Да нет, — пожала плечами Аньис. Почему да зачем — не твоего ума дело. Раз служанка — то и выполняй, что я говорю…
Марис удивленно посмотрела на нее, теперь во взгляде было меньше презрения, скорее удивление.
— Ее сейчас попробуй найди, она то здесь, то там… Дел-то сколько угодно с этим празднеством, — серьезно сказала она.
— Пойдем поищем тогда, — более доброжелательно сказала Аньис. — Про твои слова я ничего не расскажу.
Госпожу Тиарну они нашли в длинном коридоре в окружении нескольких молодых парней. Рядом на полу стояло пять коробок.
— Ну, так тащите их туда, в библиотеку! Кто только это барахло разбирать будет… Надарили, тоже мне, книголюбы! Можно подумать, у хозяина своей библиотеки нет! — бушевала Тиарна, уперев руки в бока.
— Госпожа Тиарна, давайте я помогу, — сказала Аньис. Тиарна недоуменно уставилась не нее, не сразу поняв, кто перед ней.
— А что ты можешь, красивая такая? — с интересом спросила она.
— Что скажете, я умею работать.
— А книги расставить сможешь? Смотри, вот такие, — Тиарна достала из коробки синий том с золотой шестиконечной звездой на корешке, — вот с этим знаком — по магии, ставь туда. А вот такие, — из коробки появилась книга в золотом переплете с красивым красным заголовком, — по истории вроде, кто их разберет… В общем, ставь туда, где такие же… Сейчас, эти непутевые в библиотеку притащат и разбирай… Вот, хоть делом займешься, пока господин про тебя не вспомнит…
Так Аньис и расставляла книги по полкам до самого вечера. Открывала их, читала несколько строк… и мечтала, чтобы господин Эль разрешил ей бывать в библиотеке. Когда на улице совсем стемнело, и в библиотеке сами собой разгорелись светильники, бойкий мальчонка принес ей на подносе ужин. А потом пришел управляющий Парм, муж Тиарны — невысокий худой мужчина с тонкими губами и полностью седой головой, и сказал:
— Пойдем, он зовет тебя.
Аньис встала. Ну вот, сейчас все и случится…
ГЛАВА 7
Пока она разбирала книги, тревога отошла на задний план. Работа в библиотеке помогла отвлечься, отрешиться. Теперь же, идя по коридору за молчаливым Пармом, Аньис снова начала волноваться. Как-то неожиданно подошел тот самый момент. Сейчас все и случится? То, для чего у мужчин бывают наложницы…
Ей стало страшно, хоть сам господин Эль не казался неприятным, как Ансьер. Мысль о его прикосновениях не вызывала ужаса, скорее интерес, даже слабо осознаваемое предвкушение… Но как это все произойдет, насколько больно ей будет… Старшая сестра Колобатти говорила, что первый раз очень больно, потом — привыкаешь. А Марше и вовсе нравилось, она рассказывала, что это бывает очень даже приятно… Впрочем, у Марши был хороший, любящий муж, внимательный и нежный.