— Ты блондинка! — и опять блеснули в полутьме зубы. — Зачем, покрасилась, а? Я хочу, чтобы ты была блондинка, слышишь?
Я с трудом сглотнула и удержалась от облегченного выдоха. Это, конечно, тайна, но не такая уж страшная. Сбегая из дворца, я откромсала как попало волосы и хвост бросила в камин в покоях дяди, нашего старшего посла. Этот камин стал моим благословением на тот момент. Найди кто-нибудь тогда мои отрезанные волосы, и половина моей маскировки пропала бы. Даже не половина, а почти вся. Ну и покрасилась я тогда в случайный цвет — что было у меня под рукой из скудного набора в ванной, то и взяла, использовав свои знания по уходу за больными. Наивные! Все они, включая отца, думали, что я очень интересуюсь уходом за больными — «это хорошо, это угодно богам, правильно, девочка, ты должна быть милосердной!». А мне просто так удобнее было присматриваться к тому, что делают шаманы, перенимать их знания и приспосабливать под свои нужды — я знала, что сбегу от отца. И я так давно готовила побег, что абсолютно любую малость анализировала: сможет она мне помочь в побеге или нет.
Поэтому состав для окраски я применяла всё тот же, раз в несколько дней намазывая голову странной бурой смесью. И если поначалу я переживала, не вызовет ли это подозрений, то увидев, что другие адептки накладывают, втирают, намазывают на себя, чем оборачиваются и пропитываются, и не только в душе, перестала.
Я припомнила, когда последний раз красила волосы. Пересчитала дни, получилось всего пару дней. Даже если внимательно присмотреться, и уж точно не в таком сумраке, как сейчас, понять, что мои волосы другого цвета, невозможно. Откуда же он тогда знает?.. И новая тревога затопила мою душу. Неестественно улыбаясь (я надеялась, что Зиад не слишком придирчив к достоверности моей мимики), я всё же решила всё выяснить до конца и спросила:
— И… как же ты догадался?
Сказала и взвыла в душе. О, немилосердные боги! Что я болтаю? Я же сама себя с головой выдала! Надо было до последнего отпираться! Нужно было стоять на том, что это мой естественный цвет! Горячая мужская ладонь сместилась с моего живота вниз.
— Здесь ты беленькая, Рада-сть, — прошептал он, приближая свои губы к самому моему лицу, а рука… Его рука жила своей отдельноq, совершенно самостоятельной жизнью. — Ты беленькая, и это очень и очень меня радует.
И череда лёгких поцелуев покрыла моё лицо, плечи? и стала спускаться ниже. Я замерла потрясённая. Да, красила я волосы только на голове.
— Подожди… — мой голос сорвался. То ли от его нежности, то ли от моего волнения. Но это сейчас было не важно. Мне нужно было разобраться, что ещё ему известно. — Почему р… радует?
Я пыталась быстро сообразить, как удирать, как быстро он догадается обо всём остальном, если ещё не знает, и насколько вероятно, что он всё же не знает.
— Ты разве ещё не поняла? — спросил он глухо, утыкаясь мне в основание шеи и сильно втягивая воздух, отчего я чувствовала, как в том месте, где он дышал, становится то холодно, то жарко. — Я просто очень сильно люблю блондинок.
— Но… я не блондинка, — я стала понемножку отползать к краю кровати.
— Ты — блондинка, Рада-сть моя, — и он укусил меня возле ключицы, тихонько рыкнув. Я просто заледенела.
— Ты оборотень, что ли? — спросила слабым голосом.
Зиад откинулся на спину и рассмеялся, а я воспользовалась его относительной удаленностью и спрыгнула с кровати. В темноте не было dblyj, где одежда, да вообще ничего не было видно. Я помнила, что сбрасывали мы всё с себя где стояли, и какие-то более темные пятна на полу подсказывали о том, что, возможно, я и не ошибаюсь.
Я схватила несколько таких более густых теней, пока перемещалась к той стене, которая по моим ещё более смутным воспоминаниям отгораживала комнату от коридора. В руках теперь была одежда, но одеться я в неё не смогла бы — во-первых, темно, а во-вторых, непонятно, чья одежда — моя или его. Да и неважно это уже было, одеваться всё равно было некогда.
— Рада? — удивленный голос Зиада смешался с другим голосом, из-за двери.
— Брат! К тебе можно? Или ты занят?
У меня всё оборвалось. Это был голос Джавада. И интонации… Только он так неспешно и весомо произносил слова.
Рефлекторно двинулась на голос — быстро сориентировалась, что искала нужную мне стену не там. Мне было страшно, что Джавад сейчас зайдёт и увидит и меня, и Зиада, и всё поймёт. Нестерпимый жар облил меня с ног до головы, а сердце забилось рваными толчками, заставляя дыхание сбиться. Да, мне было стыдно. Стыдно и неловко. А ещё я терзалась вопросом: почему не он? Как так случилось, что я поддалась Зиаду?