Его мнение было совершенно четко в этом вопросе, никаких драк и жестокости в постели. Поэтому, найдя одну из девиц, что была с ним, он поймал ее за локоть, вынуждая остановиться,
— Почему вы подрались из-за меня? Я довольно щедрый и моей благодарности хватило бы на всех вас, — хмуро сказал он, — но я не терплю, чтобы из-за меня кто-то страдал. Тебе понятно? — он пристально посмотрел девице в глаза, и та почувствовала страх от этого жесткого взгляда. Сейчас он был совсем не такой, как ночью и это пугало.
Клаудиус же заметил ее страх, — не бойся, я не причиню никому боли. Просто не хочу, чтобы вы уподоблялись животных…хотя даже животные не дерутся из-за секса.
— Я не хочу тебя ни с кем делить, — заныла Эдита прижимаясь к нему, — я люблю тебя.
— Что за глупости такие? — искренно удивился Клаудиус, — ты ведь знаешь, что мы скоро уедем. Да и потом, я у тебя далеко не первый.
— И что, что не первый? — он вроде смотрел уже не зло и Эдита снова прижалась к нему и потерлась грудью о его тело, — я знаю, что ты уедешь, но разве это помешает тебя любить. И здесь я никому не отдам тебя.
— Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, тебе ясно? — строго спросил он у девицы, — пообещай мне это, и я пообещаю, что тебе не придется меня делить.
— Пообещаешь?
— Конечно, — спокойно сказал Клаудиус, — вот только выдержишь ли ты сама всю ночь то, что было вчера на вас троих?
Эдита похотливо улыбнулась и положила руку ему на пах, — не переживай, красавчик.
Волк хмыкнул и плотоядно улыбнулся, — ну смотри, я предупредил. Потом не проси пощады, — он отошел от нее, — жди меня в моих покоях.
— Ну если я только твоя, то надо избавится от Мэри. Она не отстанет так просто. Я хорошо знаю это потаскуху.
— Это не твоя забота, я сказал, иди в мои покои, значит, иди, — отозвался Клаудиус и пошел искать эту самую Мэри. Правда, долго ее искать не пришлось, она накинулась на него в одном из коридоров, он с трудом увернулся, чтобы она не схватила его за пах. пришлось объяснять ей, что он уже занят, но зато его деньги были не заняты, а учитывая, что на себя он их почти не тратил, кошелек у волка был довольно увесистый. Отсчитав достаточное, по его мнению, количество монет, волк отправился искать принцессу, вот с ней нужно было многое прояснить.
Но, как только волк подошел к ее половине замка, ему преградили дорогу стражи, — я бы хотел поговорить с принцессой, — вежливо проговорил он, терпя эти взгляды, которые они на него бросали, рассматривая, — и это срочно, — холодно добавил он.
Те переглянулись, не очень понимая, что этому странному существу понадобилось от принцессы. Потом тот, кто был старше кивнул и жестом предложил ему пройти вперед. Добравшись до двери принцессы он постучал и сказал, что ее высочество хочет видеть один из посланников северных земель.
Он хотел конкретизировать, но поскольку сам не любил, когда его называли пташкой, то не стал.
Ауреллия открыла дверь и удивленно уставилась на волка. Что-то они слишком часто оказывались вместе и каждый раз это кончалось плохо.
— Ваше высочество, — Клаудиус почтительно поклонился, — я бы хотел поговорить с вами, и кое-что объяснить, если вы не против, — он покосился на стража, — наедине, — добавил он.
Ауреллия посмотрела на стража, потом на волка, а потом вспомнила рассказ служанки и криво усмехнулась. "Интересно, о чем он пришел поговорить со мной?"
— Разумеется, — она вышла из комнаты и жестом показала на галерею, — давайте прогуляемся.
Волк кивнул, понимая ее не желание запускать его в свои покои и пошел по галереи рядом с девушкой, — дело в том. — он вздохнул, — дело в моих ушах — уши тем временем, против его воли, снова смущённо опустились, контролировать их Клаудиус не мог, — так вот…есть такое правило, что посторонним запрещено к ним прикасаться. Не знаю, почему, но стоит постороннему человеку до них дотронуться, я испытываю очень сильную боль.
Она уже подготовила злую тираду о том, что ради его общества надо повыдирать волосы всем женщинам в замке и она не готова на такие подвиги, а он снова опустил уши и стал таким.
Ауреллия вздрогнула от его слов и опустила глаза, — прости. я не хотела я не знала, честно. Просто…
— Я знаю, я неправильно отреагировал и это напугало вас, мне очень жаль, — он посмотрел ей в глаза.
— Не надо извиняться, — она покачала головой, — я была не права. Вы правы, нельзя так просто прикоснуться к чужому человеку и…
Она недоговорила, потому что очень четко представила, как сегодня его будут касаться эти шлюхи и испугалась сама себя. И почему-то стало очень обидно. Ведь он наверняка врет, не бывает такого, чтобы нельзя было прикоснуться к ушам. Наверняка эти…
Злость накатила новой волной, и девушка резко остановилась, — я поняла свою ошибку, господин, — холодно начала она, мгновенно из хрупкой и нежной девушки превратившись в наследную принцессу, — обещаю, что подобное не повторится и принимаю ваши извинения.
Клаудиус заметил эту перемену в ней и этот холод во взгляде и голосе, уши прижались еще больше и в глазах появилась безумная тоска. Ее «господин» прозвучало так же, как Марго произносила "зверь", когда была особенно недовольна им.
Одного он не мог понять, за что принцесса Аурелия так ненавидела его, но выяснять не хотелось, наверняка были причины. Что у женщин в голове никому из мужчин невдомек, а особенно ему.
Но почему же ему не было больно от ее прикосновения, почему ему было важно извиниться перед ней и все объяснить и почему, проклятье, еще и уши ведут себя перед ней так, будто он нашкодивший щенок!
Она была готова к тому что он разозлится от ее слов и ответит что-то чтобы обидеть ее, а он… он снова стал таким, что ей опять захотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Она не понимала себя и не могла поверить в то, что все это происходит взаправду.
— Не переживайте, я больше никогда не прикоснусь к вам. Слишком велика цена, я не готова драться с дворней за такую честь, — также холодно продолжила она.
Волк опустил голову, хотелось ответить ей, но что? Ведь она была права.
— Стать таким не было моим выбором или желанием, — тихо сказал он и разозлился сам на себя за то, что снова пытается оправдаться перед ней, что-то объяснить.
Так хотелось снова ощутить ее прикосновение к своим ушам.
Было так приятно, когда она гладила его. Быть может это потому, что она невинна. Может, поэтому ее прикосновения не приносили боли. Нужно будет проверить эту теорию, — не смею больше отвлекать вас, ваше высочество, — тихо добавил он и пошел прочь, а уши, эти проклятые уши, все еще были позорно опущены!
Он ушел, и девушка перевела дыхание. Стоявший в стороне страж с удивлением отметил, как опустилась так гордо выпрямленная спина, а потом задрожали нежные губы. Для них всех принцесса была чем-то священным. Будь их выбор, они бы единогласно согласились оставить ее Жрицей Ледяных Струй и последовали бы за ней хоть на край света.
Но она выходила замуж и тут они были бессильны. Но сейчас она, чуть не плача, прошла мимо него и кончики крыльев задрожали от тревоги. Что бы ни сделал этот волк, он обидел ее.
— Ваше высочество, я могу наказать его, — чуть слышно сказал страж.
Ауреллия вздрогнула, — кого?
— Волка, что обидел вас.
Она смотрела на красивое лицо юноши, которое горело решительностью и покачала головой, — не надо. Это я обидела его. Хоть и не хотела.
Она выдавила улыбку и коснулась плеча стража, успев подумать, что может быть и здесь есть какие-то запреты.
— А тебя можно касаться? — спросила она и парень удивленно уставился на нее, не поняв, что именно ее интересует.
— Я хотела спросить, тебе не больно если до тебя дотрагивается человек? Например, до крыльев?
Страж покачал головой, и она шмыгнула носом, — наверняка он мне наврал, — буркнула она и прошла к себе.