Глава 20
В больничной палате было тихо. На окнах задёрнуты жалюзи. Через них не пробиваются солнечные лучи. Там за окном стоит чудесный солнечный летний день.
А здесь на высокой кровати лежит мой папа. Контраст не для слабонервных.
Цвет его лица сливался с белой простынёй. От этого созерцания в области груди разливался жар. Мне было больно видеть своего отца беспомощным отрешённым безучастным - на грани жизни и смерти. По спине полз липкий холодок. Я не могла смириться с такой несправедливостью. Ведь папе всего пятьдесят восемь лет.
Ты, только живи, папа! Живи, родной.
Он открывает глаза. Взгляд плывёт…
- Здравствуй, папочка! Это я твоя Машуня. Твоя маленькая девочка, - улыбаюсь я сквозь слёзы.
Папе тяжело говорить. На его лице появляется подобие улыбки. Я сжимаю его прохладные пальцы, - здороваюсь. Он снова делает попытку улыбнуться. Теперь ему это удаётся лучше.
- Только не плачь… – шепчет он одними губами.
- Не буду, папа. – Я сглатываю ком в горле. - Не буду!
Его взгляд проясняется. Он скользит по моей фигуре. Упирается в живот.
Учитывая состояние отца, я шла к нему с твёрдым намерением ничего не рассказывать о себе. Но папа понял сам. А ему нельзя волноваться. Совсем нельзя. Но он понял и улыбается. Думаю, позитивные эмоции ему не навредят.
Всё хорошо, папа. Я улыбаюсь ему в ответ. Всё хорошо.
- Кто будет? – тяжело дыша, спрашивает отец.
- Мальчик. Сын, - мягко сообщаю я, не сводя с него взгляда.
Папа не спрашивает, где отец ребёнка. На этот случай у меня есть домашняя заготовка, - отец малыша в командировке! Не могу же я ему сказать правду. Он может её и не вынести.
К счастью, он ничего не спросил.
Деликатность? Или хорошо знает свою дочь? Решил, если сочту нужным, скажу сама. Узнаю своего отца. Выдохнула я.
А вот разговор с мамой при встрече на эту тему был более откровенным.
- Машенька, что же ты нам не сообщила раньше такую новость? – глаза мамы заблестели. Она обиженно поджала губы. Совсем как я сама делала в детстве.
Я разжала руки, сжатые в замок, обняла её за плечи.
- Прости, мама. Просто всё так у нас запутано с отцом ребёнка, что я не знала, что и делать.
- Как не знала? Ты что же сомневалась сохранять ли беременность? – брови у неё поползли вверх.
- Нет, ну что ты! Я не сомневалась. Просто всё так навалилось. Я не хочу сейчас об этом говорить. Сейчас главное, это здоровье папы! А сын что? Он развивается нормально. Так что рожу вам здорового внука. Вы только ждите.
-Какая радостная весть! Первая за последнее время,– улыбнулась мама. – Могла бы и раньше нам сообщить, - снова укорила она. - Глядишь, и у отца было бы больше стимула бороться с болезнью, - тяжело вздохнула мама, и на глазах её появились слёзы.
Конечно, могла. Только вот сомневалась до последнего, как родители воспримут эту новость. Ведь я не замужем. А делиться своими отношениями с Ярым вообще не входило в мои планы. Зачем волновать лишний раз родителей? Им сейчас нужны только позитивные эмоции. При том, обоим. Переживаний из-за меня в своё время у них было предостаточно. Вон, аукается до сих пор!..
- Ладно, папа, ты отдыхай, - поправила я выбившуюся простыню на постели отца. – Я сейчас поговорю с лечащим врачом и отправлюсь домой. Вечером снова к тебе приду.
- Иди, дочка. Я очень рад тебе и малышу, - произнёс отец и закрыл глаза. Словно его утомил мой визит и наш короткий разговор.
В душе царапнуло. Нестерпимо болезненно тягуче. Тяжело видеть такого беспомощного отца.
***
Лука меня ждал в коридоре. Стоило мне выйти из палаты, как он кинулся ко мне.
- Ну, как отец? – спросил он кивая на дверь палаты.
- Плохо, - со стоном прошептала я.
Увидев больного беспомощного отца, я пребывала в непреходящем шоке и едва стояла на ногах. Там, в палате перед отцом я держалась изо всех сил. Но теперь силы меня покинули. Дрожали руки и подкашивались ноги. Лука подхватил меня и усадил на стул. Вовремя он это сделал. Чувствовала я себя паршиво.
В палате я держала себя в руках, не хотела показывать отцу, как меня потрясло его состояние. Ведь когда я уезжала из дома в Москву, у отца уже тогда появились первые признаки болезни, но выглядел он ещё молодцом.
Никто и не думал, что болезнь будет развиваться так стремительно.
Мне плохо. Но отцу ещё хуже! Не время сейчас думать о себе. У папы каждый день, час, минута на счету. Возможно, времени меньше, чем мы даже думаем. Надо что-то делать!