Да нет, мы с Ленаром десять лет прожили душа в душу. Гуляли под ручку, поддерживали друг друга во всем.
Помню свое первое собеседование в газете.
…Крупный, немного обрюзгший мужчина-редактор с пронзительным усталым взглядом чуть приподнимает кустистые брови.
— Так вы вместе? Оба хотите стать журналистами?
— Нет. Я команда поддержки! — гордо заявляет Ленар и мы вместе смеемся…
…— Раз завод не хочет брать тебя на контракт, как обещал, я нашла тебе другое место! — бодро сообщаю я мужу, едва тот возвращается с работы. Нашла… Легко сказать, трудно сделать. Я две недели звонила всем, кого знаю, со всеми договаривалась на собеседования. Узнавала, просила, уговаривала…
— Они предложили мне зарплату вдвое больше! — радостно делится муж, придя от нового работодателя.
— Берем! — я вручаю ему чашку с чаем, и мы чокаемся…
…— Так болит? — участливо гладит меня по плечу Ленар. Я удалила сломанный зуб. Упала в обморок, корни раскололись, а верхушка осталась целой. Врач возился четыре часа. Ковырял, доставал, добавлял анестезии… Десна выглядит так, словно там прошла Куликовская битва.
Я плачу и утыкаюсь лицом в плечо мужа. Он достает из кармана кетанов — сам ведь прихватил, подумал, позаботился. Опускает сиденье машины:
— Отдыхай… Едем домой…
…— Осторожней! — подхватывает меня, беременную под руку Ленар. Нога чуть не подвернулась на камне.
Я опираюсь на мужа и улыбаюсь…
Мы катаемся на чертовом колесе. Обнимаемся как студенты, заглядывая друг другу в глаза. У Ленара необычные глаза: зеленые с коричневыми крапинками. Такие же и у моего Мишутки…
Куда, куда все это девалось?
Я вздохнула…
Всегда казалось, что чувства лишь крепнут со временем. Просто дикий костер страсти с годами превращается в теплое каминное пламя. Надежное и не обжигающее… Охраняющее дом и его жителей.
— Ушел, — кричит Ленар снизу.
Мишутка уже в школе, мой маленький умник.
— Давай! — я встаю и сразу к компьютеру, а мужу еще ехать и ехать…
…Буквы складываются в слова, слова — в предложения. Я разворачиваю графики, фотографии, изучаю статистику.
Сложно скупые цифры превратить в интересные для обывателя главы… Но нужно. За это мне и платят.
…Часам к одиннадцати я спустилась на первый этаж, налила себе чаю и вдруг услышала характерный звук открывающейся двери. Взн… Звякнул замок. Я тут же открыла ящик под лестницей и достала электрошокер.
Я одна дома… Женщина. Но защититься смогу.
Я знала, что однажды этот день наступит. Забор можно сломать, перелезть. Замки вскрыть или выпилить. Ничего особо ценного в доме нет, кроме прикрученной к стенам мебели. Но грабители-то не в курсе…
Я включила электрошокер на нужный режим, подготовилась, как уже не раз тренировалась, и осторожно спряталась под лестницей.
Распахнутая дверь в коридор полностью закроет это пространство и меня никто не заметит.
Разряд шокера ошарашит грабителя и дезориентирует на какое-то время. Успею вызвать полицию. Если очнется быстрее, чем приедут стражи порядка — еще раз шандарахну электрошокером.
Как говорится: между нами искрит…
Но как бы я ни хорохорилась, сердце пропустило удар. В голове завертелись тысячи мыслей. Причем, одна другой неутешительней.
А если грабителей несколько? Если они вооружены? Если выстрелят или пырнут ножом прежде чем успею хоть что-то сделать? Скрутят и обездвижат, наконец? Трудно ли нескольким мужчинам справиться с одной хрупкой женщиной?
Сердце стучало все быстрее, ладони и стопы стали влажными…
Я замерла, осторожно выглядывая из укрытия…
Входная дверь распахнулась и… в холл уверенно вошел Вулкан.
Я, что, сплю? Я ущипнула себя за ногу. Да нет! Очень даже больно!
Но как Вулкан тут очутился? Все, что я знала о двусущих Зейталлы, говорило о том, что тренар ну никак не должен здесь появиться.
Он ведь не может пройти сквозь границу миров! Оборотни не могут, в принципе. Если в нашем мире нет подобных существ — брешь не пропустит, отправит обратно. Да еще и энергией хорошенько шарахнет — чтобы запомнил и больше не совался. Несколько дней все тело болеть будет…
Вулкан застыл, переминаясь на босых ногах. Я только теперь это заметила. Вожак тренаров пришел в своей обычной одежде: рубашке и брюках из темной шелковистой материи.
Синие глаза уставились не моргая.