– Тут цветы, – говорю я, думая, что, может, выпила слишком много или просто заснула.
– Что? От кого?
Мне и в голову не пришло проверить, но когда я ищу карточку, то не нахожу ее.
– Не знаю. Может, это для того, кто должен был занимать этот номер? – недоумеваю я, но потом вспоминаю, что курьер знал мое имя.
Бросив быстрый взгляд в коридор, я никого не замечаю. Все еще чувствуя себя чертовски сбитой с толку, я начинаю вносить вазы внутрь, расставляя их на столе, комоде, а затем по краям комнаты среди светодиодных свечей.
– Это что, от тебя? – спрашиваю я, вызывая у Джулс смех.
– Я люблю тебя, но не настолько сильно, черт возьми, – поддразнивает она. – Может, Рикки знает, что ты там?
– Нет, если только ты ему не сказала. С другой стороны, Пандора знает, так что это не секрет.
– И то правда.
Я наконец добираюсь до последней вазы и возвращаюсь в холл, чтобы взять ее. У меня все еще кружится голова, когда я рывком открываю дверь, ожидая увидеть только последний букет, но…
Сердце уходит в пятки. Потому что по другую сторону порога стоит высокая широкоплечая фигура. Уэст одет в темные джинсы и серую футболку, обтягивающую бицепсы и грудь. В одной руке он сжимает куртку, а в другой – последнюю вазу. Затем, когда я наконец поднимаю взгляд, пара зеленых глаз, которые были моей погибелью с самого первого дня в «Сайпресс Преп», прожигают во мне дыру. Но взгляд мягче, чем я помню. Теперь его переполняют эмоции, хотя я думала, что Уэст не способен испытывать какие-либо чувства, но… вот оно. Ясно как божий день. И будь проклято мое глупое сердце за то, что тоже смягчается.
Я все еще в шоке. Плечи под халатом поднимаются и опускаются в такт дыханию. То, как Уэст унизил меня, все еще свежо в памяти, выжжено в моей плоти, из-за чего мне физически больно смотреть на него, но я не могу отвернуться.
– Какого черта тебе надо, Уэст?
– Просто хочу поговорить, – отвечает он. – Это единственное, о чем я просил тебя всю неделю.
Я смотрю на него снизу вверх, чувствуя, как раздуваются мои ноздри.
– Перезвоню тебе, Джулс, – говорю я в динамик в наушниках.
– И я буду ожидать полного отчета…
Оборвав ее на полуслове, я завершаю разговор и засовываю наушники в карман халата, не сводя глаз с Уэста.
Неважно, заслужил он это или нет, он завладел моим вниманием.
– Это был ты? – спрашиваю я, опуская взгляд на цветы, которые он держит.
Уэст кивает, задумчиво прикусывая губу, прежде чем заговорить:
– И номер тоже.
Сердце замирает. Я осознаю, что весь этот уик-энд был организован им. Я сглатываю и выпрямляюсь, чувствуя необходимость притвориться, будто меня совершенно не впечатлил этот райский уголок.
– Что ж, я тебя не впущу. Так что тебе лучше просто уйти, – наконец отвечаю я. Но когда собираюсь закрыть дверь у него перед носом, его слова останавливают меня.
– Я знаю, что последнее, что ты хочешь услышать, это мой голос, но… черт. Я больше не могу этого выносить, – признается он.
Я колеблюсь, держа руку на двери, хотя та давно уже должна быть закрыта. Ненавижу это. Сердце бешено колотится.
– Пожалуйста, – говорит он. – Я… Я, мать твою, умоляю тебя, Саутсайд.
Ему нелегко произнести эти слова. Они звучат так, будто ему пришлось оторвать их от нёба, и теперь он хочет прополоскать рот. Но какими бы трудными ни казались эти слова, услышать их, черт возьми, тоже не так-то просто. Ведь Уэст по-прежнему имеет на меня влияние, нравится мне это или нет.
– Однажды я сдалась и доверилась тебе, и это оказалось худшей ошибкой в моей жизни, – выдавливаю я, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Уэст продолжает говорить с другой стороны.
– И я беру на себя полную ответственность за это дерьмо. Поверь мне. Вот почему я изо всех сил стараюсь все исправить. Насколько это возможно.
Нужно было оставаться на связи с Джулс.
Нужно отгородиться от него.
Нужно…
– Пожалуйста, Саутсайд.
Глаза закрываются. В легкой слабости, которую я чувствую, виновата водка. Это единственное оправдание тому, что я медленно отхожу в сторону и позволяю двери, разделяющей нас, распахнуться.
В противном случае мне бы пришлось признать тот факт, что у Уэста все еще есть пусть и небольшая, но власть надо мной.
– Две минуты, – говорю я сквозь стиснутые зубы. – Но только… будут условия.
Глава 15
Блу
Когда я немного уступаю, Уэста явно охватывает облегчение, однако он молчит.
Сегодня он ведет себя более мягко, в нем нет той грубости и острых углов, к которым я привыкла. Из-за этого его трудно разгадать, ведь эта его сторона мне незнакома. Я вспоминаю слова Джосс, сказанные мне во время поездки на региональные. Она сказала, что на самом деле Уэст мягче, чем кажется. Что он верный друг, хороший парень.