– Ты не знаешь, что несешь, – вру я.
Дэйн небрежно пожимает плечами.
– Ладно. Как скажешь.
Музыка грохочет басами, и Блу отдается ей каждой частичкой себя, двигая идеальными бедрами с безупречным ритмом. В узких джинсах и красных туфлях на каблуках она выглядит как эротическая мечта, но есть в ней и что-то еще. Что-то большее.
Она верна себе больше, чем кто-либо, кого я встречал в жизни, и это видно по тому, как она заботится о своей сестре. Она умна и находчива, мудра не по годам. И у нее потрясающе доброе сердце. Раз уж она простила такого мудака, как я.
Я быстро понимаю, что мне совершенно плевать на то, что подумает Дэйн, ожидает ли он, что я сделаю то, что собираюсь. Мне осточертело наблюдать, как другие парни думают, будто у них есть шанс с ней. Я знаю, что если она и скажет кому-то «да» сегодня, то это буду я.
Выбираюсь из-за столика, предугадывая мысли Дэйна. Но кого это вообще волнует. Я знаю, чего хочу. Все, о чем я сейчас могу думать, – это Саутсайд. Мой план – не напирать на нее – полностью провалился, но меня это устраивает. Она прекрасно знает, что у моих желаний нет полутонов. И она единственная, кто может со мной справиться. С тем, какой я есть на самом деле. Это одна из тех вещей, которые восхищают меня в ней. Сводят с ума.
Я замечаю Паркер, проталкивающуюся сквозь толпу ко мне. Я демонстративно тянусь за телефоном.
– Уэст, подожди!
Либо ее голос стал более раздражающим, либо моя терпимость к нему просто сошла на нет.
– Нам нужно поговорить, – настаивает она, хватая меня за бицепс, когда наконец догоняет.
Я слушаю вполуха, но в основном сосредоточен на тексте, который набираю Саутсайд, медленно двигаясь к выходу. Нажимаю «Отправить», а после закатываю глаза, когда мой взгляд останавливается на Паркер.
Я даже не разговариваю с ней. Потому что, если это еще не очевидно, я невероятно устал от этой дряни.
– Есть кое-что, что ты должен знать, – начинает она. – Давай все-таки выйдем на улицу.
– Серьезно, Паркер?
А она просто так не сдается. Качаю головой. Я даже не удивлен, что она снова проворачивает ту же хрень.
– Не в том смысле, – настаивает Паркер.
Она оглядывается по сторонам, будто пытается увидеть, смотрят ли на нас люди, привлекла ли она внимание к нашему неловкому взаимодействию.
– Я хотела позвонить, – продолжает она, – но о таком не говорят по телефону. Я…
– Паркер, просто… заткнись уже к чертовой матери! – рявкаю я, достаточно громко, чтобы, я уверен, она услышала меня сквозь музыку. Когда несколько человек поблизости бросают взгляды в нашу сторону, я предполагаю, что они тоже услышали.
Мой тон задел ее. Я вижу это по тому, как в ее глазах плавает коктейль эмоций. Однако меня это не трогает. Ни капельки.
– Ты такой мудак, – с издевкой бросает она в ответ. Как будто я этого еще не знал!
– Тогда, может, тебе стоит оставить меня нахрен в покое, – рассуждаю я. – Если только это не очередная попытка заставить Пандору выложить еще больше лживого дерьма о нас. Надеешься, что это оскорбит Саутсайд?
Мое обвинение находит цель – Паркер выглядит так, будто я застал ее врасплох. Я верно оценил ситуацию. Звонок мне на прошлой неделе был не просто попыткой вернуть отношения. Он нужен был для того, чтобы навредить Саутсайд.
Тогда план Паркер сработал, но я бы не позволил ей испортить все еще и сегодня.
– Двигайся… мать твою… дальше, – это мои последние слова, и они срываются с моих губ с жесткой ноткой, которая, я надеюсь, глубоко ранит Паркер. То, что у нас было, никогда не должно было привести к чему-то большему, и чем скорее она вобьет это в свою чертову башку, тем лучше будет нам обоим.
Побежденная и более чем осознающая, что я больше не играю в эти гребаные игры, Паркер отступает. Затем, как только она исчезает в толпе, я снова смотрю на Саутсайд. Когда она улыбается, глядя на экран, а затем ищет меня взглядом, я знаю, что она прочитала мое сообщение.
«Мой номер. Десять минут».
Блу
Я стучу несколько раз, чувствуя, как сердце бьется так сильно, что едва не раздавливает ребра.
– Открыто.
Этот низкий голос по ту сторону двери возбуждает меня еще больше. Я поворачиваю ручку и вхожу, присоединяясь к Уэсту в просторном номере. Высокий силуэт стоит в темноте, прямо перед широким окном, скрестив руки на груди. Даже не видя его глаз, я уверена, что они устремлены в мою сторону.
Дверь за мной закрывается, и я сосредотачиваюсь на нем. Проникающий сквозь прозрачную занавеску свет ночного города подчеркивает его совершенство. Даже в темноте я вижу его во всей красе. И этого довольно, чтобы у меня между ног начало нарастать напряжение. Я опускаю взгляд ниже, к его члену. Я знаю, что говорила это раньше, но, черт подери, он просто великолепен.