Я хмурюсь, но не собираюсь выходить из себя, помня, что все это дается Рикки нелегко. Все не делится на черное и белое.
– Рикки, ты один из моих лучших друзей, – напоминаю я ему. – Я всегда тебя слушаю. Даже когда это трудно. Итак, если тебе есть что сказать, я слушаю.
Он не может этого отрицать, поэтому, кажется, немного смягчается. Сначала Рикки молчит, но затем глубоко вздыхает, прежде чем высказать свое мнение.
– Я думаю, что он плохой парень, – открыто признает он. – А еще я думаю, что тебе нужно порвать с ним, пока ты не увязла слишком глубоко.
Эти слова заставляют меня ерзать на месте, чувствуя себя неуютно, потому что я уже увязла слишком глубоко. Мое сердце настолько привязано к Уэсту, насколько это вообще возможно, и на данный момент пути назад нет.
Рикки наклоняется ко мне, и я пытаюсь сосредоточиться, пытаюсь не позволить эмоциям затуманить мои мысли, но это нелегко.
– Когда я встретился с ним на пирсе на днях, я не рассказал ему всего, потому что не доверяю этому козлу, – резко говорит он. – Но, Би, его отец замешан в каком-то темном дерьме. Вместе с моим дядей.
Чтобы он не заметил, как внезапно задрожали мои руки, я сжимаю их на коленях.
– Темном… Что ты имеешь в виду? Во что они ввязались?
На лице Рикки появляется разочарование, и мне становится не по себе.
– Я не задаю вопросов, не дебил ведь, но в последнее время ходят всякие слухи. И я не понаслышке знаю, что бизнес расцветает.
– Откуда ты можешь это знать?
Рикки бросает взгляд в окно, на синий «Мустанг», припаркованный на стоянке.
– Потому что дядя Пол был очень щедр на ранние рождественские подарки, – объясняет он.
Я смотрю на его новую машину, и мне трудно не задаться вопросом, какова ее истинная стоимость. И я говорю не о деньгах.
– Как я уже сказал, я в это дело сильно не лезу, не хочу показаться слишком подозрительным, но… Я еще как подозрителен, – признается он. Я замечаю, что он будто бы нервничает. Но Рикки Руиз не нервничает.
Дрожь в моих руках усиливается, аппетит пропадает.
– Ты сказал, что слышал какие-то слухи, – напоминаю я ему. – Можешь сказать, о чем?
На каком-то уровне я даже не уверена, что хочу знать, но пребывание в неведении пока не принесло мне никакой пользы. Мне нужно понять, что происходит. Даже если реальность испугает меня до чертиков.
Рикки выдерживает мой пристальный взгляд, тяжело дыша, но затем просто говорит прямо.
– О грузе.
У меня внезапно скручивает внутренности. А это значит, что произнесенное им слово не такое невинное, каким кажется на первый взгляд.
– О грузе, – повторяю я.
Он кивает.
– И если я прав насчет того, что это значит, я еще больше убежден, что мне нужно выяснить, почему у этого мудака есть твоя фотка.
Дыхание сбивается. Я ищу в выражении лица Рикки хоть какое-то утешение, но ничего не нахожу. Он волнуется так же, как и я, и это странно.
– Обещай мне, что не будешь копать слишком глубоко, – говорю я в спешке, даже не уверенная, откуда взялись эти слова. Я понимаю, что нам нужны ответы, но не могу позволить ему рисковать своей жизнью ради них.
– Я обещал твоему брату, что присмотрю за тобой, и это именно то, что я намерен сделать.
Он звучит очень решительно, несмотря на надвигающуюся опасность, которую, я знаю, мы оба чувствуем.
– Серьезно, Рикки. Если что-то пойдет не так, ты должен отступить.
Его губ касается осторожная улыбка, и от этого мне еще больше становится не по себе.
– Со мной все будет в порядке. Если дела пойдут плохо, я смогу себя защитить.
Я знаю, что это значит, видела, что он прячет за поясом джинсов, но он один. А за этими темными делами может стоять целая армия.
До меня вдруг кое-что доходит: я так долго и упорно боролась за то, чтобы у нас со Скарлетт была хорошая жизнь, здесь, в Сайпресс-Пойнт, что не заметила реальности происходящего в этом городе. И теперь я в сомнениях. Может, вместо того чтобы устраиваться здесь, мне стоило сосредоточиться на поиске способа, как отсюда сбежать.
Глава 39
Блу
Очевидно, я выглядела ужасно напряженной после разговора с Рикки, так что он решил, что мне стоит пару часов побыть одной. Расслабиться, наверное. Именно по этой причине Скарлетт сейчас у Руизов, дает мне шанс проветрить голову.
Я чувствую себя очень виноватой, что она снова не дома, особенно учитывая, что Рикки пришлось забрать ее из школы вместе с Шейном. Но я знаю: он ни капельки не возражает. Ощущение, будто я каким-то образом становлюсь обузой, есть только у меня. Не у Рикки. Или его семьи.