– Расскажи подробно, как всё было на самом деле и не забывай, что твои слова будут записаны, – Бейнак кивнул в сторону своего капеллана, сидевшего за принесённым на место суда небольшим столом.
Сначала допросили младшего из братьев, затем старшего. Они, обрадованные тем, что милостивый барон отменил испытание огнём, выложили всё. На протяжении допроса Бейнак своим тяжёлым взглядом пресекал в корне даже малейшие попытки свернуть с прямой дороги правды.
– По сотне розг каждому, – вынес вердикт Бейнак, когда показания обоих негодяев легли на бумагу зримыми доказательствами содеянного, подкреплённые подписями свидетелей их признания. – Розги вымочить в солёной воде, а наказание провести в Мерале при общем собрании всех жителей. Мари Лаберж оправдана.
Барон сделал знак, и к братьям подошли его люди, чтобы проводить к месту наказания, а Робер поспешил на конюшню распорядиться приготовить повозку с клеткой для преступников. Осуждённых с позором провезут от замка к Мералю, у них появится достаточно времени для осознания своих поступков и подготовки к экзекуции.
Бейнак снова посмотрел на девушку. Она постоянно притягивала его взгляд – ничего не мог с собой поделать. Мари после оглашения приговора немного расслабилась, но его жёсткость по отношению к её обидчикам не обрадовала, а скорее огорчила девушку. В направленном на барона взгляде он прочитал мольбу и желание что-то ему сказать, но не решилась и вновь опустила глаза.
Мари повернула свою прелестную головку к падре и тихо произнесла несколько слов. На его удивлённый взгляд девушка утвердительно кивнула, подтверждая сказанное. Отец Бернар поднялся со своего места и, кашлянув, обратился к Бейнаку.
– Ваша милость, Мари просит смягчить наказание. Она опасается, что такое количество ударов приведёт их к смерти, а моя духовная дочь не хочет, чтобы кто-то умер.
– У девочки доброе сердце, – шепнула сыну баронесса. – Мне она нравится, хотя для подруги альфы ей бы следовало стать более жёсткой.
– Почему ты их жалеешь? Они оклеветали тебя и чуть не лишили девства. Если бы осудили не их, то тебя ожидала ужасная участь – мучительная смерть на костре.
Бейнака поразило её желание заступиться за Лефевров. Оборотень едва сдерживался, чтобы не разорвать негодяев в клочья, а девушка просила его смягчить кару. Он этого не понимал и понимать не желал, но рассудил, что если выполнит просьбу своей истинной, то это поможет в недалёком будущем расположить Мари к себе. Между тем девушка встала со своего места и произнесла:
– Спаситель учил прощать врагов своих. Я их простила, ведь на самом деле они не успели мне сделать ничего плохого. Не прошу совсем отменить наказание. Лишь насколько возможно смягчить его.
– Хорошо. Отец Жером, внесите изменение в приговор, – обратился барон к капеллану, уже убравшему письменные принадлежности в сумку. – По просьбе девицы Мари Лаберж из Мераля наказание смягчается до пятидесяти розг каждому по мягким частям седалища с выплатой в пользу означенной выше девицы шестидесяти су серебром. Приговор исполнить сегодня до захода солнца.
Барон встал со своего кресла-трона, давая понять, что суд свершился. К этому времени лошадей уже впрягли в телегу с установленной на ней железной клеткой, куда и втолкнули братьев Лефевр. Остальные вилланы с унылым выражением лиц поплелись восвояси, вероятно надеясь, что при такой скорости они не успеют дойти до Мераля вовремя, но сопровождавшие арестованных конники из людей барона во главе с шевалье де Бруссо недвусмысленно дали понять, что тем следует поторопиться.
К скамье, возле которой стояли отец Бернар, Мари и её мать, подошёл Робер Лафон, воспитанник барона, вежливо склонил голову и произнёс, глядя на мать девушки:
– Её милость баронесса желает говорить с вами.
Глава 7. Волчье логово
Мари не верила своим глазам и своим ушам. Девушку не только оправдали, но и прислушались к просьбе, а ещё истребовали с братьев выплату в её пользу. Господин барон казался Мари почти что святым, хотя его суровый вид и какой-то странный взгляд пугали.
Сердце начинало колотиться сильнее, когда его милость смотрел на неё. Мари и сама украдкой бросала короткие взгляды на господина. Она первый раз видела владельца этих земель так близко, поэтому её непроизвольно тянуло лучше рассмотреть Жоффрея де Бейнака.
Барон выделялся даже среди своих людей не только высоким ростом и крепким сложением привычного к физическим нагрузкам человека. Его приказы выполнялись беспрекословно, хотя девушке это не казалось странным. Он подавлял своей волей. Мари чувствовала это на себе во время суда. И если бы не поддержка со стороны отца Бернара, девушка не смогла бы внятно и связанно поведать обо всём, что с ней произошло.