Вот и сегодня она пересекла границу леса и только собралась нарвать ромашек с колокольчиками, как вдруг кусты затрещали и оттуда появились её заклятые враги – братья Жан и Клод Лефевры. Жан был старше Мари на год, а Клод – ровесник, но девушка в сравнении с ними выглядела мелкой шавкой на фоне двух огромных волкодавов. За последний год оба вытянулись и стали выше её, особенно старший, а про общую комплекцию и говорить не стоило. Их матушка души в своих сыновьях не чаяла и баловала всякими вкусностями, вот они и раздобрели, подошли, словно кислое тесто в тепле.
– Попалась, незаконнорожденная! – растянул в ухмылке пухлые губы Жан.
– Отстаньте. Надоели, – буркнула Мари, стараясь обойти их сбоку, но тут Клод проворно схватил её за руку и дёрнул, развернув спиной к себе.
Он обхватил девушку поперёк туловища и прижал одной своей рукой обе её руки, сковав движение, а другой несколько раз грубо сжал грудь, причиняя боль.
– Ого, да тут такое богатство, даром, что заморыш заморышем, – прохрипел он ей в ухо и двинул бёдрами, прильнув ещё сильнее.
От младшего Лефевра несло по́том и чесноком, но не это показалось ей самым страшным. Когда он прижался к Мари, девушка вдруг почувствовала, что парень упирается в неё чем-то твёрдым, елозя этой выпуклостью и покряхтывая. Мари дёрнулась, но безуспешно.
– Отпусти, а не то всё твоей матушке расскажу, и она тебя выдерет хворостиной, – сердито крикнула девушка, не оставляя попыток вырваться.
Тем временем старший из братьев подошёл вплотную, всё так же криво усмехаясь, и прижался к ней своими бёдрами спереди, схватив обеими ладонями за мягкое место, по которому сзади тёрся его брат, и дёрнул на себя. У него тоже в штанах выпирало. Девушка почувствовала себя маленьким мышонком, зажатым между двумя жирными котами. Вот так попала! Они же намного сильнее неё!
– Как ты думаешь, кому матушка поверит: какой-то незаконнорожденной или нам? Это мы тебя сейчас отдерём, только не хворостинами, а кое-чем поинтереснее, – Жан навис над Мари и резко приблизил своё лицо к её лицу.
От неожиданности девушка дёрнулась и врезалась затылком в Клода. Он взвыл и отпустил свою жертву.
– Она мне зуб выбила!
Пользуясь моментом, Мари сделала попытку вырваться от отвлёкшегося на брата Жана, но тот лишь крепче сжал её своими ручищами, а затем швырнул на траву.
– Незаконнорожденная потаскушка! Ты моего брата покалечила! Теперь заплатишь за это сполна. Хватит скулить, малыш Клод. Не будь размазнёй и покажи, что ты мужчина. Уступаю тебе очередь, отымей её первым, да так, чтобы маленькая паршивка хорошенько запомнила этот урок.
С этими словами Жан опустился рядом с девушкой и вдавил её плечи в землю, сжав руки таким образом, что Мари не могла ими пошевелить. Она начала извиваться, чтобы высвободиться, расширенными от ужаса глазами наблюдая, как Клод поспешно развязывает шоссы и высвобождает свой мужской орган. Мари чуть не стошнило от его вида.
– Что, любуешься? – самодовольно проговорил парень, немного кривясь от боли из-за разбитой нижней губы. – Признайся, моя дубина намного больше, чем у других, кто брал тебя.
– Меня ещё никто не брал. Я девственница. Пожалуйста, не надо, отпустите меня! – слёзы, которые девушка старалась до того момента сдерживать, хлынули из глаз, но они совершенно не тронули её мучителей.
– Да какая ты девственница, если тебя уже перепробовала половина села! Даже хромой Жильбер хвалился, что ты стонала под ним от страсти.
– Они врут! Пожалуйста, не надо!
Но жалобные крики не остановили Клода, особенно когда старший брат рявкнул на младшего, предложив меньше болтать, а больше делать, иначе он передумает и сам станет первым.
Клод сразу заткнулся и неловко свалился на Мари, судорожно провёл рукой по бедру, задирая юбку и пытаясь прижать её брыкающиеся ноги к земле одной рукой, а другой помогая себе пристроить своё восставшее естество, бестолково толкаясь и никак не попадая туда, куда хотел.
Девушка задыхалась под тяжестью двух парней, рыдая в голос, умоляя пожалеть её и не прекращая при этом попыток сопротивления, но силы таяли, чего нельзя сказать о решимости бороться до конца. У Мари осталась лишь последняя надежда – просить Пресвятую Деву Марию, свою покровительницу, о помощи. Она вознесла сумбурную, горячую молитву, уповая лишь на высшую справедливость, и решила смиренно покориться своей судьбе, вдруг услышала яростное утробное рычание. И не только она.