Главное, жена сама не была в этом браке вещью в той массе собственности, которая принадлежала мужу.
Тем не мене, и в эту счастливую для женщин эпоху, не исчезает представление о прелюбодеянии, и о поруганной чести мужа.
В конце старой эры «разврат вне семьи и в семье приобрел ужасающие размеры». Для борьбы с этим развратом за восемнадцать лет до рождение Христа император Август издал несколько законов, в том числе закон, предусматривающий наказание за прелюбодеяние.
Этот закон выражал желание Августа укрепить семью и нравы. И инициатива наказания переходила из рук мужа в руки государства.
Право возбуждения дела по обвинению в прелюбодеянии принадлежало мужу и отцу прелюбодейки. Если они не подавали иск, через шестьдесят дней, его мог подать любой гражданин империи не моложе двадцати пяти лет.
В случае прелюбодеяния преимущественным правом самосуда по этому закону пользовался отец жены. Ему было позволено убить любовника дочери, а затем убить и дочь. И убийство не ставилось ему в вину. Если он убивал только любовника, а дочь оставлял в живых, он подлежал обвинению в убийстве.
Римские юристы отдавали первоочередное право отцу, чтобы обуздать «горячность и порыв легкого на решения мужа», потому что Август, хорошо понимал, что, даже не обладая правом собственности на жену, муж захочет с ней расправиться.
Обманутый муж мог по этому закону убить любовника. Правда, в том только случае, если захватил его в своем доме, и если любовник был запятнан бесчестием — был сводником, актером или занимался каким-нибудь другим постыдным делом.
Жену обманутому мужу убивать не дозволялось, хотя сам повод к убийству рассматривался, как смягчающее вину обстоятельство, и за убийство мужем неверной жены карали не смертью, а только ссылкой.
Все это показывает, что наказание за прелюбодеяние не связано с правом собственности.
И ветхозаветные иудеи, от которых преследование за прелюбодейство перешло к христианам, по всей видимости, не ставили прелюбодеяние в один ряд с преступлениями против собственности.
В других случаях, когда иудей пользовался чужой собственностью для удовлетворения своих потребностей, против него судебное преследование не возбуждалось.
«Когда войдешь в виноградник ближнего твоего, — говорит Второзаконие, — можешь есть ягоды досыта, сколько хочет душа твоя, а в сосуд твой не клади».
Свет в эту тьму, как бы сказал Фрейд, вносят среднеассирийские законы и законы Хаммурапи.
В разделе о семейных отношениях среднеассирийского законодательства предусматривается наказание не только за прелюбодеяние, но и за ложное обвинение в прелюбодеянии.
Если человек сказал равному, что его жену все имеют, но не смог доказать обвинения, он должен был получить сорок палочных ударов, месяц отработать на царских работах и уплатить один талант олова. Кроме этих наказаний его должно было заклеймить.
В следующем параграфе предусматривается наказание за ложное обвинение в мужеложстве. Если обвинитель не мог доказать, что мужчину имели, его били палками, заставляли месяц работать у царя и заплатить талант олова.
В обоих случаях клеветника не интересует сохранность собственности другого мужчины. Он хочет унизить его честь, и для этого говорит, что его жена прелюбодействует или его самого используют как женщину.
За ложное обвинение в прелюбодеянии чужой жены или жрицы предусматривалось наказание и в законах Хаммурапи.
«Если, — говорит Хаммурапи, — человек указал пальцем на энтум или жену другого человека, но не уличил ее, то этого человека должно избить перед судьями и половину его головы должно обрить».
Половину головы обривали при обращении в рабство. Комментаторы считают, что Хаммурапи имел в виду только символический смысл этой унизительной процедуры, но и этого было достаточно, чтобы искупить унижение, которое он замышлял.
Одним словом, древний законодатель, предусматривая наказание за прелюбодеяние, имел в виду не кражу чужого имущества, а покушение на честь обманутого мужа, покушение на его иерархический ранг.
Половое поведение, и это хорошо известно, связано с поведением иерархическим. Это настолько тесная связь, что у животных его рассматривают не как два отдельных вида поведения, а как одно социально-половое.
Иерархический ранг животного обнаруживается во время брачных сражений, и до следующего сезона никем обычно не оспаривается.
Так же хорошо известно, что кастрированные животные всегда проигрывают в борьбе за превосходство, даже если они гораздо сильнее своих соперников.