Капец! Животное, что ты там натворил?
Я, не попрощавшись, отключила телефон.
Следят за мной. Или присматривают. Разница ведь есть. И с какой целью? Мне могут навредить?
В понедельник оделась, как полагается молодой учительнице: белая блузка, юбка-карандаш, невысокий каблук. Уложила волосы в «бублик», чуть подкрасила глаза и с портфелем вышла в прихожую. С тоской посмотрела на мужское чёрное пальто. Всё-так девушки очень быстро к животным привыкают.
Мази спал в машине. Был он Биг Мази с кудрявой русой головой. Будить его, чтобы последил за мной, я не стала. Пешком отправилась в центр города.
Никакого драйва, жизнь перешла в мирное русло и режим ожидания.
В гимназии приняли меня хорошо, подписали временный договорю. И я отправилась в класс, где мне предстояло провести время в компании замечательных детей.
Я даже на время забыла о Даяре. Десять малышей рисовали космос, прибавляя к своему рисунку мечту.
Среди звёзд из-под детских ручек появлялись велосипеды, щенки и радужные пони.
Я сидела у этюдника и рисовала вместе с ними. В моей отдельной вселенной среди звёзд и далёких галактик появилось животное. Оно было, как видение с нечёткими очертаниями. И только глаза чёрные и глубокие, как космос, напоминали мне, что я хочу жаренного барашка.
В конце урока я прикрепила все работы на доску и наслаждалась рисунками маленьких художников.
Когда рисуют дети, это прекрасно!
Пришло время прощаться, дети неожиданно собрались вокруг меня. Самые смелые лезли обниматься, скромники стояли рядом и смотрели на меня во все свои глазки.
Я всегда находила общий язык с детьми. Даже с подростками, с которыми однажды съездила в лагерь на море, я говорила на их языке, хотя они мне порезали купальник и вылили зелёнку на ноги. А когда прощались, приносили свои извинения и пытались познакомиться. Особенно головорезы семнадцатилетние, которые на две головы выше меня.
Мне понравилось всё! От самого здания гимназии с хорошим ремонтом, до замечательных деток. Я решила, что постараюсь сделать свои уроки интересными, чтобы меня заметили. И, возможно… я бы очень хотела… Работать здесь.
Одухотворённая, вдохновенная, как кудесник, я вышла на улицу.
Был прекрасный летний полдень, и солнце уже жаркими лучами согревало воздух. И я порхала, лёгкая, как ветерок. И не стеснялась себе признаться, что влюблена.
В страшное, чёрное, грубое, некультурное животное. И я не буду искать себе дополнительную работу. В ближайший месяц я напишу портрет Даяра. Буду его окультуривать и просвещать.
Дорожка мимо высоких лип завернула за фасад здания гимназии. Я ещё не покинула территорию школы, как меня схватили.
Рот заткнули и с силой опрокинули на каменную стену у чёрного входа.
14
Чтобы стать юристом, нужны главные качества: нравственность, пунктуальность, коммуникабельность и стрессоустойчивость. Чтобы стать успешным юристом, первый пункт вычёркивается.
Это не я придумала, это Мартин мне сам лично рассказал. И с самого первого курса занимался вытравливанием из себе чувства справедливости и жалости.
Очередной представитель животного мира, скалился на меня вставными зубами, зыркал голодными обиженными глазами и зло шипел, яко аспид.
– Липов, идиот, – испуганно выдохнула я, когда он убрал свою ладонь с моего рта.
– Леся, – Мартин осматривал меня, в основном пялился на грудь под белой блузкой. – Я тебе хочу популярно объяснить, что нельзя со мной играть. Закидывать мой телефон в чёрный список, игнорировать.
– Мартин, я замужем.
– Это фиктивный брак, шваль ты нераспокованная. Завела гастарбайтера и думаешь, я своё не возьму.
– Ты выпил что ли? – испугалась я его напора.
Нет, мне приходилось видеть его в жесточайшем неудовлетворённом виде, но тогда я с лёгкостью от него убегала. Теперь всё изменилось. Я просто исчезла с поля зрения, его это взбесило.
– В том то и дело, что трезвый. Пошли, прокатимся.
Он начал хватать меня за плечи и тащить в сторону ворот. А я выворачивалась. Урод порвал мне две пуговки на блузке. За волосы схватил и растрепал причёску.
– Я за тобой следить буду. Тебя с любой работы попрут, обещаю, – рычал Мартин, волоча меня за волосы.
Мой космос! Он решил разрушить мою жизнь!
Я зубами вцепилась в его руку и сжимала челюсти, пока Липов не заверещал, как девка. Ударил.
Я вырвалась и понеслась со всех ног от него в сторону ворот.
Ничто так не трезвит, как хорошая драка. Мир стал ясным, жить захотелось. Правда, лица прохожих смазывались, потому что я рыдала, когда бежала сквозь толпу. Пыталась рукой прикрыть раскрытую блузку. Пуговки остались, но грудь была неприлично открыта.