— Я только высказал тебе свое мнение, всего лишь.
— Поумничать хотел? — почти констатировал отец.
— Ты и сам все прекрасно видел. Этот проект поднимет фирму на новый уровень, приведет к нужным людям и связям, в противном случае, ты не стал бы подавать заявку на участие в тендере. Так чего отступил?
— Егоров предложил более выгодный вариант в обмен на Видное.
— И ты согласился, — разочарованно озвучил молодой человек.
— Не нужно делать преждевременных выводов, полагая, что я сделал это впопыхах, — с вековой мудростью в глазах говорил отец.
— Ты не тот, кто станет делать бизнес впопыхах. Но предпочел материальные блага духовным.
— Духовыми благами сыт не будешь, мы же не тибетские монахи, в конце концов. Питаться собственной святостью не дано нам по умолчанию. Поэтому, сын, мы выживаем, кто и как может.
— Не попробуешь — не узнаешь. Так о чем ты хотел побеседовать, отец?
— И это говорит мне тот, кто всю жизнь отказывается пробовать свои силы, имея при этом потенциал семерых, — поучал Фридман-старший.
— Мне лень. Я еще слишком молод, чтобы сгноить себя в сырых подземельях бизнеса.
— Тебе тридцать два, в твои годы я уже принимал строительные проекты, создав «Империю».
— Прости, что не стал точной копией тебя, отец, — в полной апатии к укорам родителя сказал Максим.
— Ты и не должен был стать мое копией, — сурово ответил он. — Это никогда не входило в мои планы, но и жить, подобно аристократичному моту, тебе тоже не следует. Разве не хочешь достичь в жизни чего-то большего, чем звания «Мистер 1000»?
— «Мистер 1000»? — засмеялся молодой человек. — Ты сейчас так про моих женщин говоришь?
— Именно.
— Не. Не хочется. Меня все устраивает.
— Ну а меня нет, — категорично отрезал Фридман-старший, будто его сын моментом ранее упустил последний шанс на снисходительное и дружелюбное отношение. — С завтрашнего дня все твои карты будут заблокированы, я закрою тебе выезд за границу, а еще лучше организую исправительные работы под видом капитального ремонта в каком-нибудь доме престарелых под Тамбовом.
— Эй, полегче, чего ты завелся-то? — Максима насторожил этот бескомпромиссный тон отца.
— Я предлагал тебе по-хорошему, но ты не воспринимал всерьез мои слова. Ты вообще меня не воспринимаешь всерьез, Максим. Это мне наказание, что не воспитывал тебя должным образом, и его я понесу справедливо. А теперь о твоем.
— Погоди, отец, что ты сразу к театральным постановкам прибегаешь? Нельзя быть таким категоричным, — пытался дипломатично выстроить разговор Макс. — Назови свои условия? Надо принять проект? Окей, принимаю, не стоит ради этого идти на такие кардинальные меры.
— Нет, просто проектом ты не отделаешься.
— Пять минут назад это бы тебя устроило, — возразил парень.
— Верно. Но тот шанс ты упустил, — согласно кивнул Фридман-старший.
— Не томи. Хочешь всучить Калужский филиал? Ладно, приму, — шел ва-банк сын, представляя, в какой кошмар превратится его жизнь после вступления в должность главы филиала.
— Нет. Он только начал набирать обороты, еще разоришь к чертям.
— Тогда что ты хочешь?! — не выдержал Максим.
— Хочу, чтобы ты женился. Через месяц. Это мое единственное условие. Единственное и непреложное, — отрубил Фридман-старший.
— Ни за что!
— Попрощайся с фривольной жизнью. Ты банкрот, мой мальчик, — бесчувственно ответил отец и набрал телефонный номер, чтобы сделать соответствующие распоряжения.
— Пап, погоди-погоди, — судорожно остановил его сын. — Вот посуди сам, как ты себе это представляешь, чтобы я сразу взял и женился? Брак — это ведь серьезно, разве нет?
— Очень серьезно.
— Тогда почему ты толкаешь меня на этот серьезный поступок с такой легкостью? В конце концов, где я так быстро найду жену?! — почти молил о пощаде сын, наконец осознав, что отец не намерен отступаться от задуманного.
— Пфф, не смеши меня! Ты первый в городе Казанова, уж выбери из сотни подружек, с которыми спал. Хоть одна-то запомнилась?
— Не хочу я на них жениться. Хоть на одной, хоть на всех сразу, — развел руками молодой человек, считая это железным основанием для отказа.
— Я напомню, что твои желания больше не в счет.
— Немыслимо… Давай еще раз, — размеренно вдохнул Максим, настраиваясь на самые важные в жизни переговоры.
— Без проблем. До обеда я совершенно свободен.
— Отец, давай отключим эмоции и поговорим как взрослые люди. Ты ведь не можешь требовать от меня того, чего сам бы никогда не сделал!