— Нет, папочка, не угадал. О чем ссориться с мужчиной, с которым у тебя нет ничего общего, кроме фамилии? — злобно рыкнула Влада, демонстрируя отвратное настроение.
— Тогда что с тобой? Твоя жизнь настолько беззаботна, что других догадок у меня просто нет, — развел руками отец, все так же будто издеваясь.
Влада при каждом шаге громко цокала каблуками, не жалея английского паркета. Ее суровый взгляд был направлен на отца. С презрением она бросила:
— А давай я тебе расскажу о своей беззаботной жизни? Может, тогда ты сразу перестанешь строить догадки и моментально все поймешь.
— Кто дал тебе право разговаривать со мной в таком тоне? — прикрикнул он, превращаясь в бездушного представителя закона. Но это ведь была типичная реакция Юрия Полянского на протесты дочери, а потому сейчас нисколько не сбавило ее напора.
— А что именно не нравится, Ваша честь? Послушная дочка снова включила бунтарку, бедный папочка найдет новую управу, да?
— Что ты несешь? — внутри у него поднималась волна злости.
— Правду, любимый папенька, только правду и ничего, кроме правды! Все как ты меня и учил в этой жизни! — она развернула перед его лицом знакомый документ с ее отказом от издания книги, нотариально заверенный. — Ты долго радовался своей победе, обманывая меня таким образом?! Меня сейчас не интересует ничего, кроме твоих чувств. Давай скажи, какие чувства испытываешь ты теперь, когда добился своего, и отдельно опиши те, которые посетили тебя после того, как я узнала о твоем гнусном обмане!!!
— Все это только ради тебя, — спокойно ответил Владе отец, похоже, не осознавая и не признавая своей вины.
— Это тебя кто в этом уверил?
— Это я сам так решил. Я твой отец и лучше других знаю, что тебе надо.
— Ты скорее не отцом своим себя считаешь, а господом богом, раз уж взялся вершить мою судьбу!
— Глупая, ты потом мне еще спасибо скажешь!
— Да чего тянуть, прямо сейчас и скажу! Спасибо, что сделал все, чтобы убить во мне любые стремления что-то да значить в этой жизни как не зависимой ни от кого! Спасибо, что толкнул на фиктивный брак, открывая радужные перспективы быта и полного уничтожения себя как личности! Спасибо, что создал свой сценарий для моего существования, а еще спасибо тебе, папочка, за все эти подлые манипуляции, ты облегчил своим поведением мне уход из твоего дома!
Максим слышал достаточно, чтобы иметь полную картину отношения Влады к их браку и к нему самому. Когда он садился в машину, то винил себя только в одном: как он мог столько всего нафантазировать? В какой вдруг момент решил, что она переменилась к нему? Вчера, когда переспала с ним на пьяную голову? Да даже если бы и на трезвую, что это меняет? С каких пор он секс стал считать признанием в любви до гроба, а то и глубже? Он, всегда яро защищавший секс без обязательств, вдруг размяк и с невиданной жадностью принялся искать символизм в мимолетном перепихе… Максим слышал достаточно, чтобы понять свою роль, свое место в ее жизни. Молодой человек молча покинул поле битвы, где не считался даже пушечным мясом.
Влада отлично знала своего отца, чтобы понимать: он никогда не признает свою неправоту. Она и не надеялась на
— Счастливо оставаться! — последнюю фразу крикнула она уже на ходу.
Влада вылетела из дома отца взбешенная. Для того чтобы совладать с собственной злостью, которую она так старательно копила в душе все эти годы, ей не хватило бы и двух недель. Но эмоции — это крайне большая роскошь для каждого из нас. Немного побродив по городу, Влада пришла в себя и вернулась домой. Девушка признавала, что утром поступила с Максимом довольно грубо, а потом еще и отцу в порыве гнева представила свой брак как величайшую ошибку, которая навсегда разрушила ее жизнь. Конечно, она так не думала, ни сейчас, ни утром. Просто человек такая сволочь, что всегда ищет себе оправданий за чужой счет. Влада жутко раскаивалась за эти слова, в полной мере осознавая, что было бы с ней, если бы ее мужем год назад стал не Максим, а Железнов. Это точно был бы сущий кошмар.
Влада не раз себе представляла, какую власть над ней употреблял бы Железнов. Она с содроганием мысленно вырисовывала их совместную жизнь, а скорее беспросветное существование. Самые жуткие картины в ее сознании занимали постельные сцены. Железнов бы точно не ходил справлять нужду на стороне, по его глазам видно, что он маньяк, каких мало. Каждый раз, когда Влада представляла нависшее над ней тело Железнова, ее прошибал холодный пот. Она вдруг невольно вспомнила события сегодняшней ночи, их с Максом близость, такую естественную, такую желанную… Да, мужу она показала все свои колючки этим утром, но внутри нее разливалось такое приятное, щекотливое тепло от того, что они теперь стали по-настоящему близки.