Макс терпеливо выслушал всю палитру чувств, стихийно сменявших друг друга в монологе Влады, протяжно выдохнул и ответил, будто ничего проще не было:
— Не могу… Я и так весь этот год не жил, а выживал. И когда прошел через все свои мучения, на финише меня ждала не награда, к которым я так привык, а самое большое разочарование в жизни — твое желание развестись. Зря, что ли, я терпел твое холодное безразличие? Зря истязался ревностью к каждому столбу, который оказывался чуть ближе дозволенного расстояния? Да ведь я сам забыл обо всех женщинах на планете, поставив на пьедестал одну единственную! Я, Макс Фридман, не знавший отказа в женском внимании, подглядывал в замочную скважину и мастурбировал на собственную жену как школьный задрот?! Весь этот чертов год я мастурбировал на собственную жену, не имея возможности сжимать ее в объятиях, засыпать и просыпаться рядом с ней!
— Макс, тебя не изменить! Твой образ жизни однажды вернется. Очередная наша ссора вновь приведет в твою постель длинноногую девицу, а я, что будет со мной, которая лучше умрет, чем будет делить тебя с кем-то?!
— Влада, я никогда не смогу предать твоего доверия, ведь кроме тебя вообще никого вокруг не вижу…
— Ложь! — подавилась слезами девушка.
— Он не врет! — послышалось из-за спины.
Влада обернулась на незнакомый голос и с удивлением взглянула на двух девушек с ярким макияжем и в довольно вульгарных нарядах.
— Этот дуралей тебя любит до безумия.
— Ирен, вас-то каким ветром сюда надуло?.. — хватаясь за голову от безнадежности, произнес Максим.
— Северным, ангелок, северным.
— Кто вы?
— Я Ирен, а это Ленка. Мы проститутки.
— Лен, что сейчас творит твоя честная подруга? — теряя рассудок, спокойно спросил Макс.
— Ну это еще интереснее… — выдохнула злость Влада и уже повернулась, чтобы немедленно уйти, но пространство вновь расколол громкий голос Ирен.
— Стоять!
Влада сама не поняла, почему, но послушалась. Неужели она так хотела, чтобы сейчас ей наплели хоть бы и самые небывалые оправдания поведению ее распутного мужа, за которые она могла уцепиться как за спасительные? Чтобы можно было найти повод для прощения…
— Мы познакомились одной морозной ночью на обочине промзоны в славном городе Архангельске. Твой дурной муж попросил проституток разрисовать его красной помадой, чтобы потом этим вызвать ревность своей супруги. Согласись, на такое может пойти только псих или до одурения влюбленный. Сперва мы с Ленкой решили, что он — первый вариант, но, увидев эту щенячью преданность в глазах об одной только мысли о тебе, этот вариант моментально был исключен.
— Зачем вы мне все это рассказываете? Неужели ты специально приволок этих девушек из Архангельска?..
— Не приволок. Он дал нам шанс на достойную жизнь… — тихо прошептала Ленка, чувствуя себя неуютно прямо в самом центре этой любовной драмы. — Мы хотим отплатить Максиму Сергеевичу за его доброту.
— Та глупая курица давно спит и видит Макса в своих ромашковых мечтах, вот только Макс не врет, он действительно не видит никого, кроме тебя. Мы за ним давно приглядываем, что-то да видим. Тот случай — в нем нет вины Макса, просто потому что его разум и тело давно уже слушаются не инстинкта, а сердца. И, кажется, он лучше будет ссориться с тобой, чем спать с другой.
— Ирен, классно сказала, — скромно похвалила Ленка подругу и посмотрела на Владу извиняющимся взглядом. — Мне даже добавить нечего. Просто простите Максима Сергеевича, пожалуйста…
— Вы, адвокатши дьявола, хватит уже, — буркнул Макс, в душе испытывая благодарность к своим защитницам.
Влада больше не могла скрывать улыбку, потому что давно уже не злилась на мужа. Устало растерев виски, девушка в безвыходности произнесла:
— Что за истории вечно с тобой, Фридман?
— Сама ведь знаешь, я без царя в голове, — усмехнулся Максим.
— Ну что, в своей книге ты опишешь меня непревзойденным суперкрасавчиком, который тебя завоевал? — испытующим взглядом уставился он на жену, когда они вышли на улицу из здания суда.
— Ты читал? — глаза Влады распахнулись в изумлении, а тот утвердительно кивнул в ответ. Лукаво прищурившись, она спросила: — Суперкрасавчиком, значит? А что, если нет?