Как бы дедушка над нами не подшучивал, другим в обиду нас не даст никогда. Не удивлюсь, если у того охранника и правда проблемы будут.
Дальше разговор пошел о поездке Кешки. По телефону он говорил только, что все нормально. А оказалось…
Сначала Кеше устроили досмотр в аэропорту. Когда уже самолет был готов взлетать, отложили взлет. Сорок минут пассажиры нервничали, но все же команда на взлет была дана. Только во время лета еще и потрясло хорошенько – турбулентность. И никак не могли сесть потом, целый час летали над аэропортом – погода расшалилась. Из самолета пассажиры выходили изрядно потрепанные и разнервничавшиеся. За две недели, что Кеша пробыл там, солнечная погода была только один день, и то на несколько часов. Полноценной экскурсии не получилось. А еще Кеша умудрился залить соседей Лиса.
Пока Кеша рассказывал, я хихикала, а про себя думала – «Нечего было меня обижать. Не все мне получать пинки». Спать мы разошлись почти под утро. Лиса поселили в гостиную, а Машка осталась спать у меня.
5 глава
Просыпалась я с трудом. Умом понимала, что пора вставать, а тело слушаться не хотело и выпрашивало очередные пять минуточек. Да и лицо стягивало, как будто я забыла смыть очередную бабулину маску для очищения кожи лица. Глянув на часы, решила все же вставать. Тем более из кухни шел запах блинчиков, будя аппетит. Машка еще спала закинув на меня ногу и обе руки. Ну, прямо как Кешка. Когда мы ездили на юг, нам пришлось вместе спать. Интересно, если они когда-нибудь окажутся в одной постели, не сплетутся намертво во сне?
Скинув Машкины конечности, стала перелезать через нее. Подруга перевернулась на спину, медленно зевнула и открыла глаза. И тут раздался писк. От Машкиного дерганья я скатилась с дивана. Оказавшись как раз напротив зеркальной поверхности шкафа. И к Машкиному писку присоединились мои ругательства. Из зеркала на меня смотрело черно-белое нечто. Половина лица была разукрашена белым, с черным квадратом вокруг глаза, вторая половина была черной с таким же квадратом вокруг глаза, но белым. Кончик носа был красным, как и звезда на лбу. С криками «Я его убью» понеслась на кухню, откуда раздавался голос брата. Судя по шагам, подруга от меня не отставала.
Но зайдя на кухню, я остолбенела. У плиты в бабулином любимом зеленом фартуке с крупными ромашками стоял Лис и переворачивал блинчики. Кеша с дедом сидели за столом и пили кофе, уплетая блины за обе щеки. Сзади в меня врезалась Машка, не ожидавшая моей резкой остановки.
На наш топот Лис обернулся, а Кеша подавился кофе. Дедушка посмотрел на меня и произнес:
- Поля, приведи себя в приличный вид и смой этот кошмар с лица. До Хэллоуина еще далеко.
- Деда, я вызову мастера чтоб мне вставили в дверь замок. Этот душевнобольной опять меня разрисовал, чтоб его дверью прищемило, - бушевала я.
- Ты потише будь. Я тебя и пальцем не тронул, - влез брат.
- Ага, только кисточкой, да? Или чем ты меня там разрисовывал?
- Да не трогал я тебя, больная. У подружки своей ненормальной спроси.
- Ты хочешь сказать это я так пошутила? Чтоб с утра пораньше чуть не обделаться от страху, когда над тобой нависает это чучело? – парировала Машка. А Лис стоял и ухмылялся. А когда я повернулась к нему, ухмылка с лица исчезла. Ну прямо ангелочек.
Молча, развернулась и увела Машку в комнату. Врать брат не умеет, значит, это Лис постарался меня разукрасить. Ничего, фантазия у меня с такими родственниками богатая, да и в лагерях я часто бывала. Отомстим и простим.
Я смывала с лица гуашь, нашел ведь у мамы балбес, а Манюня чистила зубы, и с полным ртом пены спрашивала:
- Мы же ему отомстим?
- Конечно, - я разглядывала свое красное лицо. Не хватает только прыщами покрыться как в подростковом возрасте, - вот только придумаю как.
- Может как в лагере?
- Слишком мелко. Я подумаю.
Переодевшись, мы с Машкой чинно, как королевы вошли в кухню. Налив кофе, как ни в чем не бывало, уселись за стол завтракать. Каким бы нехорошим человеком не был Лис, блинчики он делает превосходные. Тоненькие, кружевные, в меру сладкие. Когда Лис присоединился к нам за столом, проснулись и остальные родственники. А я сидела и улыбалась.
- Дочка, ты что влюбилась? – спросил папа, а я, находясь в своих фантазиях о мести, не задумываясь, ответила:
- Угу, - над столом повисла тишина. Не стучали вилки о тарелки, не скрипел стул под дедом, даже Кузя перестал хрустеть своим кормом. Все взгляды сошлись на мне, я же озвучила свои мысли, - деда, а где у нас реквизит с твоих ролевок? – и, заметив такую тишину, спросила, – что?