— Ты думаешь, что они могут отважиться что-то сделать? — Джейн взмахнула рукавами платья, из которых высыпалось несколько белых мышей, которые тут же разбежались по всему кораблю.
— Лучше перестраховаться. Ты же знаешь, что я всех вас люблю, — я улыбнулся, и развернувшись, поцеловал Джейн. — Кстати… уже подумывала, как назвать малыша?
— Малыша? А что если будет малышка?
— Думаешь, буду любить меньше, если будет девочка? Вообще, я думал о том, чтобы дать ребенку имя из нашего мира. Русское какое-нибудь или английское…
— Алиса? Или Рон?
— Не-не-не! Алиса — банально. Рон у меня ассоциируется с рыжими, это уже скорее к Лиф. Может, Борис? А если девочка — Вероника…
— Ну, мне не очень нравится, но время еще есть, верно?
— Ага. Хотя мне всегда нравилось имя Вероника, эх… Но в любом случае, последнее слово будет за тобой, я это уже точно решил!
— Знаешь, Федор, с каждым днем ты становишься все меньше похож на мальчика, становишься мужчиной, — хихикнула Джейн. — Хотя лицо у тебя все еще детское, и даже щетина не помогает!
— А вот это обидно! Наказать что ли тебя, плохая девочка?
— Что еще можно ожидать от Владыки тьмы, кроме как нападение на несчастных девушек? — улыбнулась Джейн. — Веди меня в свою спальню, монстр!
Усмехнувшись, я взял Джейн за талию, и повел ее в нашу спальню, которую делил и с остальными женами, кроме Силари, которая спала в каюте вместе с Ники. В этом плане, она была даже стеснительнее, чем Лифхель…
Корабль медленно скользил по волнам. Юго-восточный ветер бил в лицо, растрепывая наши с Лифхель волосы. Мы с эльфийкой стояли на носу корабля, и я держал ее за талию, так как она стояла на перилах, перепуганная, но довольная. Если смотреть со стороны, то можно было подумать, что мы с ней косплеим «Титаник»… Собственно, так оно и было! Остальные жены и Ники отказались от этого, лишь Лифхель, которая большими глазами смотрела на меня. Эх, моя Лифхель!
— Когда-нибудь Лиф, когда-нибудь — весь этот мир будет лежать у наших ног! — я вытянул правую руку, сжав пальцы в кулак, а левой взмахнул плащом. Лифхель стояла рядом, повторяя за мной эти жесты, только плаща у нее не было, зато она взмахнула подолом платья. — Мы добудем зуб Феофела, и я стану Владыкой тьмы!
— Хозяин! — пропищала Лифхель. Улыбаясь своей «обворожительной улыбкой», я повернулся к эльфийке, и взял ее за плечи. — Хозяин!
— Знаешь, Лифхель, если бы мы были главными героями одного аниме про пиратов, то я бы хотел, чтобы ты была персонажем Нами! У нее конечно, сиськи больше, но… — я взял Лифхель за руки и нежно сжал их. — Я люблю тебя не за это! Мне нравятся и твои, честно!
— Хозяин! — у нее на глазах выступили слезы, и она крепко обняла меня в то время, как Саня стоявший у перил чуть в стороне левее, начала показывать ртом жесты, словно его тошнит. Юн и Ивлена стоявшие неподалеку, непонимающе переглянулись, и вдруг покатились со смеху, глядя на нас с Лифхель.
— Чего вы ржете, блин? Что думаете, Владыка должен быть жестоким и злым каждую минуту? Должен только и делать, что стоять как дебил и громко хохотать крича о захвате мира? — фыркнул я, за руку утаскивая Лифхель с этой палубы. Эльфийка недовольно кивала головой, вторя моим словам, чем заставляла моего оруженосца и жену, смеяться еще сильнее. Саня вообще уже полчаса стоял с трудом дыша, не убирая руку с лица.
Покинув верхнюю палубу, мы с Лифхель зашли в нашу спальную, в которой стояла огромная кровать, на которой могли поместить все мы, и занимавшая большую часть комнаты, и усевшись с Лифхель на нее, стали недовольно фыркать.
— Скажи Лифхель, я настолько смешон? Разве желать приключение без опасностей не нормально?
— Нет, хозяин! Я считаю, что наше путешествие довольно романтично, вот если бы еще команда была более… веселой, без таких, как Шульд, все было бы еще лучше!
— Ага. Но такая уж нам досталась команда, и тут ничего не сделаешь. По крайней мере, большая часть нормальная, как и капитан Дрэйк.
— Возможно… но с ним бывает приятно посидеть на ужине, этого я отрицать не буду, хозяин! — Лифхель легла на кровать, положив голову мне на колени. Я вздохнул, и от нечего делать, начал перебирать пальцами по ее голове, отчего эльфийка прикрыла глаза.
— Эх, Лифхель, как бы мне хотелось чтобы ты назвала меня по имени… Почему твою печать нельзя снять?! Может все-таки существует какая-нибудь магия, для снятия печатей?
— Нет, хозяин, от этого может избавить лишь смерть хозяина. Знаете… а ведь когда-нибудь, эта печать может спасти кого-то из нас. Меня, например!