— Детей выгнал. Что же, выгони и меня.
Васин отвернулся к стене. Слышно было только, как он чавкает.
Жена ушла.
Васин жевал батон и страдал.
Скрипач жил на мансарде с балконом, в старом Париже. Сверху, с балкона ему открывался вид на город, на Нотр-Дам, на мосты через Сену.
Скрипач со скрипкой в руке стоял на балконе, глядел с тоской на город. Потом взгляд его упал на другую сторону узкой улицы. Там, у окна, сидела белошвейка. Увидев его, белошвейка робко улыбнулась.
Скрипач отвернулся и начал играть первые такты пьесы Гайдна. Но руки его не слушались, и через несколько секунд над городом понеслись отвратительные звуки. Скрипач попытался сыграть другую мелодию, но напрасно.
Белошвейка заткнула уши, и слезы потекли по ее щекам.
Скрипач в отчаянии разбил скрипку о перила балкона, и куски ее полетели вниз.
Белошвейка ахнула.
В пустыне ждали старый Тролль и его ученики. Вот старый Тролль поднял руку, указывая вдаль. Ученики запели и стали пританцовывать.
Скрипач зашел в убогую каморку, на столе лежала тарелка, на ней огурчик.
Скрипач отрезал кусочек огурца, наколол на старинную, в два зубца, вилку, налил в бокал жидкость из бутылки. Хлопнул бокал одним духом. Закусил огурчиком… Замер…
…И оказался в пустыне. Ученики Тролля повели его, жестами показывая, что ему надо танцевать.
Скрипач начал танцевать изящно, как танцевали в восемнадцатом веке.
Старый Тролль поднял палец. Ученики замолчали… И скрипач исчез.
Звякнуло стеклышко. Юный подобрал его и отнес старому Троллю. Тот нашел осколку место в раме…
…И в осколке отразилась каморка скрипача и скрипач, лежащий головой на столе. Рядом с бутылью. На этикетке бутыли был нарисован череп и написано «яд».
За ночь с Васиным произошло странное превращение. Словно вчерашние испытания и страдания завели его за грань, откуда началось наступление на то зло, которое постоянно возникало перед его глазами.
По утренней улице к автобусной остановке шагал завоеватель, мессия, крестоносец. На секунду он замедлил шаг перед памятником Александру Невскому с мечом в руке. Кинул взгляд на героя — в чем-то ощутил с ним родство душ.
На стоянке толпились люди, ждали автобус. Васин не стал смешиваться с толпой. Он мысленно пересчитал всех, запомнил крайнего и начал прохаживаться рядом, размахивая портфелем.
Подошел автобус. Утренний, полный народа. Люди на остановке начали втискиваться в него. Вдруг Васин решительно шагнул к двери. Мановением руки он отстранил человека, поставившего было ногу на подножку автобуса, и крикнул:
— Секундочку! Виноват! Моя очередь! — и вошел внутрь перед носом оторопевшего человека.
Васин не бесчинствовал. Даже в этом, казалось бы, невежливом поступке, была борьба за справедливость. Войдя в автобус, он остановился наверху и произнес:
— Входите, товарищи!
Зареченский райисполком располагался в трехэтажном особняке конца прошлого века. Во дворе хромой сторож жег желтые листья.
Васин поглядел на дым, потом вошел в высокий подъезд.
Васин поднялся по широкой лестнице на второй этаж.
В коридоре уборщица тетя Нюра пылесосила ковровую дорожку.
— Иваныч, — сказала она Васину, когда он проходил мимо, — я тебе долг с тринадцатой зарплаты верну, хорошо?
Васин не ответил, ключом открыл дверь с табличкой: «Васин П. И.». Прошел внутрь.
Васин решительно поставил портфель на стул, повесил на вешалку плащ и шляпу, закрыл форточку.
За окном видна стройка. На лесах стоит ведро. Рядом с ним сидит, свесив ноги, строитель и курит.
Васин сел за стол. Стал что-то быстро писать.
Зазвонил телефон. Он снял трубку.
— Васин слушает.
— Паша? Ты уже пришел? — голос жены был напряжен и дрожал.
— Нет. Я еще дома. Пью чай в одиночестве, — ответил Васин, продолжая писать.
— Паша, — сказала жена, — я была у детей…
Она ждала реакции Васина. Может быть, раскаяния. Рядом с женой сидела Дина, женщина с решительным профилем. Курила.
А Васин в открытую дверь увидел… что по коридору бежит, стучит каблучками Наташа в клетчатой юбке. Она заглянула на бегу в дверь, увидела Васина, обрадовалась. В руке у нее было три розочки. Наташа вбежала в кабинет, вставила одну розу в стакан с карандашами.