— Это еще зачем? Бумажную волокиту разводить?
— А когда с нас спросят: почему эти развалюхи все еще засоряют район, чтобы был оправдательный документ.
— Ладно. Васин, как объявится, пусть зайдет ко мне.
Отключился.
Галкина взяла трубку, которая во время разговора лежала на столе:
— Слушаю… Товарищ, я вам, кажется, все объяснила. Ваши же дети будут играть на том месте, на зеленой травке…
Положила трубку. И тут же раздался звонок.
— Господи! — устало вздохнула Галкина. — Слушаю…
— И что это сегодня наш Василек разбушевался? — подняла голову от машинки Наташа. — Кто его укусил?
— Жена, — сказал Бобылев.
— Толя, — строго сказала Галкина, прикрыв трубку ладонью, — перестаньте сплетничать. Никому это не интересно.
— Дворец культуры? — спросил Сорокин по телефону. — Нельзя ли мне как-нибудь Владимира Николаевича Колычева позвать?
— Нельзя. Идет доклад.
— А когда у вас перерыв запланирован?
— Не знаю.
Сорокин положил трубку, сказал по селектору:
— Рая, меня нет, я в поликлинике.
Возбужденный, в расстегнутом плаще, Васин уверенно шагал по коридору. Открыв дверь с надписью «Старухин К. К.», спросил у сотрудника:
— Ну как?
— Насчет чего?
— Насчет администрации гостиницы.
— А… Выяснил. Он, оказывается, это… того. Его только вчера назначили. Так что, он не успел бы брать эти… как их. Так что, ты напрасно… Слушай, погоди… что-то я тебе должен сказать… А, да. Вы там, это, с гаражами… Так вот, Гаеву нельзя. Она это… Она, понимаешь…
— Понимаю.
Васин закрыл дверь.
Возле кабинета его ждали Андреева и Павлов — представители завода, и вальяжный седой мужчина.
— Опять здесь? — сказал Васин Андреевой. — Мы же утром все обсудили. Привет, — он протянул руку Павлову.
— Ничего мы не обсудили! — крикнула Андреева.
— Вы ко мне? — спросил Васин седого мужчину.
— Вы Васин? — спросил седой и внимательно посмотрел на Васина.
— Я сейчас, — Васин заглянул в комнату Галкиной.
— Зинаида, запиши, — сказал он Галкиной. — Отныне сжигание сухих листьев производить в присутствии представителя пожарной охраны.
— Секундочку, — сказала Галкина в трубку. — Куда записать? — спросила она Васина.
— Найдешь куда.
— Пал Иваныч, вас Сорока разыскивал. Позвоните ему, — сказала Наташа.
Васин закрыл дверь, вернулся к своему кабинету, достал ключ из кармана.
— Пал Иваныч, — в коридор вышел Бобылев, — можно на часок отлучиться?
— Нельзя.
— Я сам свой гараж хочу разобрать.
— Без тебя разберут, — буркнул Васин, ковыряясь ключом в замке.
Ключ не поворачивался.
— Там у меня бампер новый, Пал Иваныч. Я в Москву специально за ним ездил.
— Имущество опишут в присутствии понятых.
— Я знаю, но самому как-то спокойнее.
— Раньше надо было думать. А не гнездо разврата устраивать.
Васин рванул дверь — она оказалась незапертой.
— Какое гнездо, Пал Иваныч? Ну что вы, ей-богу!
— Бобылев, вам что — делать нечего? Вас там трое, а работу и за одного не выполняете. Идите!
Васин повернулся к седому.
— Прошу.
— Пал Иваныч, ты сначала с нами разберись, — сказал Павлов.
— Но я раньше пришел, — запротестовал седой.
— Господи, — возмутилась Андреева. — Я здесь с утра!
Васин вошел в кабинет, представители завода за ним. Васин повесил плащ, нажал кнопку селектора.
— Рая, дай мне Сорокина.
— Он в поликлинике, Пал Иваныч. Что ему передать?
— Передай, чтобы он окна зашторил, а то его видно.
Павлов тем временем развернул план на столе.
— Иваныч, зачем конфликтовать? — миролюбиво сказал он. — Поставь визу, и дело с концом.
— Это что? — Васин ткнул пальцем в чертеж.
— Опять! Сауна это! Са-у-на! Ба-ня! Для спортивного комплекса. Сколько можно объяснять, — крикнула Андреева.
— Именно для комплекса… пиво, вобла… А это?
— Теннисные корты…
Загудел селектор.
— Васин, я насчет гаражей, — послышался голос Сорокина. — Чья это инициатива?
— Моя.
— Твоя? Но ты же сам ратовал, чтобы подождать со сносом до сдачи гаражного кооператива…
— Время вносит свои коррективы.
— Слушай, кончай. Ты мне можешь конфиденциально сказать: чье это распоряжение? Владимира Николаевича?
— Наше с тобой. Райсовета.
Пауза.
— Тебе Мамаев не звонил?