Васин швырнул трубку.
— Кто такая Гаева?! Пятый человек за ее гараж волнуется!
— И напрасно. У Гаевой постоянный. Сносу не подлежит. Я проверила, — сказала Галкина. — Мне тоже звонили. Из облторга и еще Валерий Феликсович какой-то… Пал Иваныч, давайте отложим с гаражами. Бондаренко и на понедельник даст…
— Можно? — в кабинет заглянула невестка Люся.
— Нельзя! — крикнула Галкина. — Насчет гаражей обращайтесь к Сорокину! Третий этаж, вторая комната.
— Она не насчет гаражей, Зина, — сказал Васин. — Моя дорогая доченька явилась проситься обратно.
— Заблуждаетесь, дорогой папенька, я явилась, чтобы вернуть вещи, которые вы нам подарили.
Люся подошла к столу. В одной руке у нее был магнитофон, в другой — большая спортивная сумка.
— Вот, — поставила магнитофон. Расстегнув молнию, перевернула сумку. На стол посыпались куклы, паровозики, космонавты, зайчики, медведи…
— …И вот, — достала из кармана белого халата серьгу. — Вторую потеряла. Но я верну стоимость при первой возможности. Сумка наша. Сумку я на свои покупала.
— Что такое? Зачем сюда? — нервно спросил Васин.
— Да! Я на два года старше Геры! Да! Я дура детдомовская! Да! Я всего лишь медсестра! Да! Я не чета вашему сыну! Но я люблю его и никому его не отдам! И мы как-нибудь проживем без ваших подачек и попреков!
Не дав ему ответить, она повернулась и ушла.
Васин взял чистый лист бумаги, завернул в него серьгу, спрятал в карман.
— Это мамины серьги, — вздохнул он. — Самое дорогое, что у меня было. Я эту стерву как родную любил. А она… ведь она специально одну выкинула, чтобы мне в самую болевую точку ткнуть…
— Не переживайте, Пал Иванович, — сказала Галкина. — Все обойдется…
— Простите, — в комнату заглянул седой. — Вы еще не освободились?
— Закройте дверь, пожалуйста, — вежливо попросил Васин.
Седой вошел, закрыл дверь.
— Нет, с той стороны, пожалуйста.
Седой внимательно посмотрел на Васина, вышел.
— Ну так как с гаражами, Пал Иванович? Даем отбой? — спросила Галкина.
Зазвонил телефон.
— Пал Иваныч! Это Кузякин из седьмого ЖЭКа! — кричал в трубку человек в кепке. — Они уехали!
— Кто уехал?
— Милиционеры. Сказали — не их дело с дедами воевать, Пал Ваныч, я тогда этот гараж пропущу. Ладненько?
— Какой гараж? Какие деды?
— Ну тот, который вооруженное сопротивление оказывает!
— Ты откуда звонишь?
— Я из автомата звоню, Пал Иванович!
— Адрес! Адрес какой?! Где этот гараж?
— Строительная, семь.
— Ладно. На месте разберемся. Я сейчас подъеду. Не отлучайся.
Васин положил трубку, нажал кнопку селектора.
— Рая, можно я Костю заберу?
— Только не надолго, Пал Иваныч.
— Двадцать минут.
— Хорошо, Пал Ваныч.
Васин пошел надевать плащ.
— Ну ты идешь? Или мне тебя здесь запереть? — спросил он Галкину.
— Пал Ваныч, давайте отложим с гаражами. Ну, хотя бы до возвращения Владимира Николаевича. Очень прошу. Действительно, самодурство какое-то получается.
Они вышли в коридор.
— Зря стараешься, Галкина. Ничего у тебя не получится.
— Что не получится? Ничего не понимаю.
— Не прикидывайся. Я тебя насквозь вижу, — сказал Васин, запирая ключом дверь.
— Вы уходите? — к Васину подскочил возмущенный седой. — Послушайте, я вас два часа уже жду!
— Да не везет, — посочувствовал ему Васин. — А мне вот уезжать надо… Нет, вы не уходите. Я скоро буду.
— Я больше не могу ждать.
— Два часа потеряли, подождите еще десять минут. Мы с вами такую статью отгрохаем — все ахнут. А пока можете побеседовать с этой карьеристочкой. Она в супружеском вопросе — большой специалист. От нее два мужа сбежали.
И он дружески положил руки на плечи седого, припечатывая его к месту, и неожиданно лукаво подмигнул.
У выхода из райисполкома Васин сел в вишневую «Волгу». — Костя, — сказал он, усевшись, — Строительная, семь.
Шофер продрал глаза, рванул с места.
Когда проехали желтый «Москвич», в котором никого не было, Васин скомандовал:
— Останови!
Костя нажал на тормоза.
Васин выскочил, вернулся к «Москвичу», рванул дверцу.
Там, скорчившись на заднем сиденьи, пряталась подруга жены — Дина.
— Здравствуй, Дина, — сказал он.
— А, Павлик… — сказала Дина в полной растерянности. — Привет… а я вот, шпильку потеряла…