Пограничник сверил оригинал с фотографией, поставил штамп и нажатием кнопки открыл никелированный турникет.
Мераб забегает в бар. Там за стойкой лежат бутерброды, пирожные. На полке, блестя серебряной фольгой, выстроились бутылки шампанского.
Мераб смотрит на длинную очередь и обращается к стоящим людям жалобным голосом:
— Товарищи, извините, можно я без очереди? Там женщине очень плохо.
Очередь нехотя соглашается его пропустить.
Мераб кидает деньги на стойку:
— Стаканчик воды, дорогая, пожалуйста, и две бутылки шампанского.
Мераб пробегает через посадочный зал, где сидят в отсеках пассажиры со всех концов света.
Подбегает к турникету, стучит в будку пограничнику:
— Слышишь, друг, открой эту штуку, пожалуйста.
— Не положено, — строго отвечает защитник государственной границы.
— Я передумал. Не хочу уезжать.
— Отойдите, гражданин. Государственная граница.
— Господин, если вы опомнились и решили не покидать Родину, вам следует обратиться с этим вопросом в Вене в советское посольство, — советует Мерабу какой-то мужчина.
— Большое спасибо, — раскланивается Мераб и снова обращается к пограничнику.
— Друг, открой, там меня два генерала провожают. Выпью с ними по бокалу и вернусь обратно.
— Обращайтесь к начальнику, — строг пограничник на посту.
— Где он?
Пограничник показал в глубину аэропорта.
Мераб направился к лестнице и столкнулся со стюардессой.
— Девушка, где ваш начальник сидит?
— А кто вам нужен?
— Самый главный.
— Федоров?.. Третий этаж, вторая комната.
Мераб взбегает на третий этаж, подходит ко второму кабинету, дергает за ручку двери, но дверь заперта.
Инга и Якоб нервничали у таможенной стойки. По радио повторили:
— Пассажиров, улетающих рейсом 827, просят пройти на посадку…
— Опоздаем! Пойди, скажи, пусть объявят по радио, чтобы этот идиот вернулся, — глаза Инги гневно блестели.
— Соображаешь, что говоришь? Если узнают, что я кому-то отдал свой паспорт, его вообще отнимут, — сказал Якоб, с ужасом осознавая ситуацию.
Мераб нервно бегал перед кабинетом. Появилась уборщица с метелкой и тряпкой.
Мераб показал на кабинет:
— Где он?! Там кончается посадка!
Уборщица посмотрела на часы:
— Иван Петрович в столовой должен быть.
Мераб снова понесся по стеклянным галереям, по лестнице.
Он вбежал в столовую. За столами обедали люди в летной форме. Мераб выбрал того, у кого было больше всех нашивок на рукаве.
— Вы Иван Петрович?
— Я, — спокойно ответил Иван Петрович, с аппетитом поглощающий суп.
— Иван Петрович, выпустите меня, пожалуйста!
— Куда?
— Обратно. В Советский Союз. — Мераб показывает паспорт. — Я не улетаю! Это мой брат. Я взял его паспорт и прошел. Пошутил! А солдат не выпускает. Скажите ему!
Иван Петрович смазал кусочек мяса горчицей, откусил, поморщился. Затем, вздохнув, сказал:
— Это тебе, браток, не я нужен. Я по перевозкам. Тебе, браток, нужен Лунц. Его ищи.
Мераб быстро бежал по залу, лавируя между пассажирами. Стюардесса, стоявшая у стеклянного отсека выхода к рейсу «Москва — Вена», увидев в руках Мераба посадочный талон, крикнула:
— Пассажир, вы куда?
Мераб остановился:
— Мне Лунц нужен! Где его найти?
Стюардесса посмотрела список пассажиров:
— Он в самолете. Пройдите здесь.
Она указала на арку контроля на металл. Мераб отдал ей связку ключей и прошел через арку.
Стюардесса провела его по рифленому коридорчику и ввела в салон самолета.
— Вот он. Больше не регистрировались, — сказала она другой стюардессе и ушла.
Стюардесса самолета, лучезарно улыбаясь, обратилась к Мерабу:
— Проходите. Садитесь.
— Некогда мне здесь сидеть! Позовите Лунца! Стюардесса посмотрела на всклокоченного пассажира с горящими ненормальными глазами и, взяв в руки микрофон, объявила:
— Пассажир Лунц! Вас разыскивают!
С последнего ряда поднялся мужчина в кожаных шортах и тирольской шляпе с пером.
— Их бин Лунц! Вас волен зи?
— Ну, вот он! А вы волновались, — стюардесса старалась успокоить Мераба.
У окошка справочной паниковали родственники.
Инга оттолкнула мужа: