— Добро пожаловать на родную землю, — перевела женщина.
— Боря! — раздался чей-то возглас.
Борис обернулся. К нему спешил загорелый парень в шортах и с большой серебряной шестиконечной звездой на груди. Боря кинулся к нему.
— Дод!
Они обнялись, хлопая друг друга по спине.
— Старик! Как я рад, что ты приехал! Мы с тобой такой бизнес закрутим.
Мераб сидел у стола напротив представителя эмиграционной службы. В углу в кресле сидела блондинка и что-то записывала в своем блокноте.
Представитель полистал лежащие перед ним бумаги.
— Значит, хормейстер детского хора…
— Да, — ответил Мераб.
Представитель положил перед Мирабом конверт и придвинул ведомость.
— Распишитесь. Здесь сто шекелей. На карманные расходы.
Мераб расписался и забрал конверт с деньгами.
— Папашвили! Папашвили… Все правильно? — спросил представитель, разглядывая подпись.
Дверь приоткрылась, в комнату заглянул Боря.
— Пардон! Якоб, я тебя жду в русском ресторане на набережной.
— Господин Папашвили, а вы покинули Россию по политическим мотивам или религиозным? — спросила молчавшая до сих пор блондинка.
— И так и этак.
— Значит, в перестройку вы не верите?
— Почему не верю?
Представитель посмотрел на него с глубоким интересом.
Мераб спохватился:
— Правда, не очень. Все хуже стало.
— Что, например? — не унималась блондинка.
— Вот наш главный инженер раньше по 50 рублей за новую покрышку брал, а теперь по сто.
— Главный инженер детского хора? — с иронией спросила блондинка.
— Нет, главный инженер клуба. Он чинит туалет и уборные чинит.
Представитель улыбнулся.
— Будете жить у родственников?
— Да. У дяди жены.
— Адрес знаете?
— Не знаю, но по книге найду.
— Зачем искать? Он здесь. Пойдемте.
Мераб в растерянности встал и нерешительно пошел за представителем Сохнута. Тот открыл дверь в соседнюю комнату и пропустил туда Мераба.
— Господин Бронштейн. А вот и он.
В комнате на диванчике сидел пожилой мужчина лет шестидесяти. Рядом с ним старушка в черном шелковом платье и лисьей меховой накидке. Мужчина смотрел на Мераба пронзительным взглядом. Мужчина молчал.
Мераб тоже.
Старушка не выдержала:
— Изя, он тебя не узнает.
— Здравствуйте, дядя Изя, — сказал осторожно Мераб и посмотрел искоса на представителя.
Дядя Изя молчал.
— А у Инги грипп, у Наны тоже. За ними сейчас Мераб ухаживает, — он подмигнул, — мой брат. — И он пальцем незаметно показал на себя.
Дядя Изя встал. Тяжелой походкой подошел к нему. Несколько секунд молчал, затем протянул руку и произнес:
— Шалом, Яша!
Мераб, Изя и его мама шли по залу аэропорта.
— Якоб, мы же забыли багаж взять! — вдруг вспомнила мама.
— Нет, бабушка, у меня нет багажа, — сказал Мераб и нагнулся к дяде Изе. — Дядя Изя, я не Якоб, я его брат, Мераб. Якоб на аэродроме шампанского захотел, а я…
Изя замахал руками:
— Потом! Потом! В машине расскажешь.
Дядя Изя сидел за рулем своей машины. Мама и Мераб на заднем сиденьи. Все молчали.
— Яшин брат, значит, вы не еврей? — никак не могла понять мама.
— Нет, бабушка, — виновато ответил Мераб.
— Жалко. А я рыбу-фиш приготовила.
— Очень хорошо. Рыбу-фиш я люблю.
— Изя, может, нам Горбачеву телеграмму послать, чтобы он без паспорта выпустил Яшу. Это возможно? — обратилась она к Мерабу.
— Не думаю… У меня другой план. Дядя Изя, давайте сделаем так. Вы покупаете мне туристическую путевку в Союз. Я туда еду, потихоньку меняюсь с Яшей паспортами, и они все приезжают к вам. И никто ничего не узнает. И им хорошо, и меня не посадят.
— Хороший план. Если вам еще что-нибудь надо, вы не стесняйтесь.
— Ну, что вы… Это уже нахальство будет.
— О чем разговор? Мы же родственники.
— Дядя Изя, а тут можно достать японский видео? А Яша приедет, заработает и все отдаст. — От избытка эмоций и впечатлений Мераб не уловил иронии в голосе дяди Изи.
Машина остановилась возле красивого двухэтажного дома. Мераб вылез из машины и галантно подал руку маме.
Изя открыл дверь дома и прикоснулся губами к медузе, прикрепленной к косяку. (Медуза — ритуальный знак с цитатой из Второзакония.)
— Да сохранит Господь мой вход и приход отныне и вовеки! — сказал Изя на иврите и зашел в квартиру.
Мераб в нерешительности потоптался у двери, затем тоже поцеловал медузу.