— Ваши права, — сказал полицейский на иврите.
— Я документы дома оставил, — начал оправдываться Мераб на английском. Мой друг, — он показал на Сеню, — устал. Ну, я… Ну, пришлось мне сесть за руль.
Сеня приоткрыл глаза.
— Господин, вы почему доверяете руль человеку без прав? — обратился полицейский к Сене.
Сеня мутными глазами посмотрел на Мераба.
— А кто это? Я его первый раз вижу.
Из кузова рефрижератора донеслось какое-то мычание и стон.
— Что там у вас? — строго спросил полицейский.
— Барашки, — сказал Мераб.
Второй полицейский открыл дверь фургона. Там, на полу, с заткнутыми в рот картошками, сидели связанные: полный человек в гавайской рубашке, бедуин, бензоколонщик и еще какие-то двое.
Мераб рванулся с места и помчался к границе.
— Стой! Стрелять буду! — закричал полицейский.
Мераб был уже у проволоки. Полицейский прицелился и выстрелил.
Тюрьма была расположена в пустыне. Вокруг ни одного здания, никого.
По тюремному коридору в сопровождении надзирателя шел обросший, похудевший, прихрамывающий на одну ногу, Мераб. Навстречу ему провели какого-то курчавого марокканского еврея с ермолкой на голове.
Мераб посмотрел ему вслед, вытащил из кармана ермолку и тоже напялил на макушку.
Надзиратель открыл дверь камеры и впустил его внутрь.
По камере из угла в угол расхаживал мужчина с черными взлохмаченными волосами и диким взглядом.
— Шалом! — поздоровался Мераб.
Мужчина посмотрел на него волком и снова зашагал по камере.
— Завтрак уже был? А то меня в госпитале не покормили, — Мераб был настроен доброжелательно.
Тот опять ничего не ответил.
— А тут наша еврейская еда? — попытался разговорить его Мераб.
Сокамерник возвел глаза к небу.
— Да простит меня Аллах!
Он кинулся на Мераба, схватил его за горло, повалил на пол и начал душить.
Дверь распахнулась. В камеру вбежали двое надзирателей.
Надзиратели провели Мераба по коридору, открыли дверь и втолкнули в другую камеру.
Наученный горьким опытом, Мераб спрятал ермолку в карман.
В камере двое курчавых парней играли на полу в кости. На нарах, отвернувшись к стене, лежал здоровенный детина.
— Салям-алейкум, — поздоровался Мераб.
Детина повернул голову.
— Что?
— Аллах Акбар, — сказал Мераб.
— Понятно. — Детина слез с нар и встал во весь свой огромный прост. На его груди сверкала шестиконечная звезда Давида.
В это время Сеня стоял на холме и смотрел на здание тюрьмы через бинокль.
В одиночной камере, подперев голову руками, на нарах сидел Мераб. На лбу у него виднелась ссадина, губа распухла, под глазом чернел огромный синяк.
Мераб мрачно смотрел на стену, исписанную на разных языках.
Затем решительно встал, рукавом стер все надписи и черенком алюминиевой ложки нацарапал на стене большими буквами: «СЛАВА КПСС». И поставил три восклицательных знака.
Дверь камеры открылась, вошел надзиратель.
— Папашвили! Выходи! За тебя залог внесли!
С железным скрипом отворились ворота тюрьмы. Мераб вышел наружу.
Светило жаркое солнце. Вокруг никого. Только метрах в двадцати стоял какой-то джип с затемненными стеклами.
Мераб покосился на джип и пошел к автобусной остановке, расположенной на шоссе напротив тюрьмы. На остановке никого не было. Мераб начал изучать висевший на столбе автобусный маршрут.
Сзади затарахтел мотор. Мераб оглянулся.
Джип сорвался с места и, завизжав тормозами, остановился возле него. Распахнулись двери, из машины вышли двое. Один из них был телохранителем Тенгиза, парень с перстнями на пальцах. Он показал рукой на машину.
— Прошу!
Мераб огляделся по сторонам. Никого.
Стоявший на вышке часовой посмотрел на него и отвернулся.
По шоссе мчался джип с затемненными стеклами. Мераб сидел на заднем сиденьи. По обеим сторонам сидели парни Тенгиза. Все молчали.
— Куда едем? — нарушил молчание Мераб.
— К Тенгизу.
Помолчали.
Мераб обратился к парню с перстнями:
— А сам хозяин приехать испугался? Хороших ребят прислал? — Он ткнул его локтем в бок и почувствовал что-то твердое.
Парень лениво вытащил из этого кармана пистолет и переложил его в другой, дальний от Мераба, карман.
Машина остановилась.
— Приехали, — сказал второй парень.
Они вышли наружу. Перед ними одиноко стоял какой-то огромный и безобразный каменный сарай.
— Пойдем.
Все трое вошли в сарай. Впереди шел один, затем Мераб и чуть позади парень с перстнями.