— Мятые такие, — проворчала теща и закрыла дверь.
— Пошли на кухню, — шепотом сказал Андрей.
В кухне, на веревках, сохли пеленки и фотопленки — пришлось нагибать голову.
— Давно? — Олег повернулся к Андрею.
— Что давно?
— Замуж она вышла?
— Месяца полтора… — Андрей надел очки, смотрел растерянно.
— Почему сразу не написал?
— Я сразу и написал, — ответил Андрей. — А ты чего прилетел? Из-за нее?
— Удивительная проницательность. Я у тебя заночую?
— Конечно, о чем разговор? Сейчас я у тещи спрошу.
Андрей вышел. Олег бросил цветы в ведро, откупорил бутылку, плеснул в стакан, выпил махом… но тут же сморщился, подбежал к раковине. Выплюнул и стал полоскать горло.
Вернулся Андрей.
— Разрешила, — радостно сообщил он. — Я тебе раскладушку здесь поставлю.
— Спасибо.
— Ты у них был? — спросил Андрей, наливая в рюмки «ром».
— Был.
— Ну и что?
— Ну и ничего! — Олег отошел к окну.
— Ну, за встречу. — Андрей сел, поднял рюмку.
— Не хочу. — Олег забарабанил пальцами по стеклу.
Андрей выпил. Почмокал губами, налил еще.
— Олег, ну что теперь поделаешь?.. Раз жизнь так повернулась…
— Ничего… мы еще повоюем, — процедил Олег.
Андрей выпил вторую рюмку, закусил колбасой. Вздохнул.
— Теперь уже поздно, Олег. (Вздох.) Этот поезд уже ушел. (Вздох.) Он уже спал с ней. (Вздох.)
— А может, еще не спал? Может, еще недосуг?
— Все шутишь…
— Да не дергай ты меня! — Олег ударил кулаком по раме так, что стекла зазвенели.
В кухню заглянула жена Андрея, Маша.
— Господа, может, вы перестанете орать? Два часа ночи!
Общий план утреннего города.
Лена выскочила из подъезда: на ней был плащ, наполовину надетый, волосы растрепаны, лицо без косметики. Свободной рукой Лена пыталась попасть в пустой рукав плаща, а в другой руке она держала сумочку, шарф и ключи.
Лена опаздывала.
— Лена!
От скамейки, стоявшей неподалеку, в ее сторону шагнул Олег. Лена остановилась, подняв руку, в руке была расческа.
— Леночка. — Олег подошел. — Я за тобой, три дня на сборы.
На дорожку упали ключи. Олег быстро нагнулся, поднял.
— Неужели ты не понял, Олег. — Лена машинально продолжала расчесываться. — Я замужем!
Она забрала у Олега ключи. И посмотрела на часы.
— Ерунда, твое замужество у нас в тундре никого не взволнует, у нас там свои законы!
Лена взглянула в его лицо. Забросила шарф за спину, щелкнула замком сумочки.
— Олежка, пойми. Может, я и виновата перед тобой, хотя я так не считаю, но все свершилось. Навсегда! И я прошу: расстанемся по-хорошему, с добрыми воспоминаниями… Ой, опоздала!.. Прощай… — Лена чмокнула Олега в щеку и побежала.
Олег сел на скамейку, задумался.
Науменко, взъерошенный, худощавого телосложения мужчина лет пятидесяти, стоял у стола и клеем «Момент» намазывал подметку — мужской ботинок лежал тут же, на газетке.
— Можно, Валерьян Петрович? — В кабинет вошел Олег.
— Нельзя! — раздраженно рявкнул Науменко, бросив взгляд на посетителя. — Я вам уже сказал — никаких коммерческих ларьков в этом учреждении не будет! Точка!
— Мне вы ничего не говорили. — Олег, вынув из кармана тонкую брошюру, приблизился к столу.
— Не знаю, не знаю, — буркнул Науменко. — Все вы теперь на одно лицо. Ну и что вам угодно?
Олег отодвинул тюбик с клеем, ботинок и положил на стол брошюру.
— Надпишите, пожалуйста, вашу книгу.
Науменко удивленно посмотрел на брошюру, затем на Олега, держа намазанную подметку на весу, точно бутерброд с маслом.
— А зачем?
— На память.
— А вы ее читали?
— Конечно. Вот тут — на тринадцатой странице — вместо слова «фаза» написали «хаза», а на двадцать четвертой вместо «интерпретация» — «интертрепация».
— Это не все. Здесь, на последней странице, целый вагон опечаток! — Науменко отложил подметку. — Все у нас тяп-ляп! Варвары!
Науменко сел, протянув ноги под столом (одна нога была без ботинка), взял брошюру, ручку.
— Так она из нашей библиотеки! — раскрыв страницу, воскликнул Науменко.
— Пришлось штраф заплатить, как за утерю, — сказал Олег. — Но там еще экземпляров сто осталось.
— Осталось, — проворчал Науменко, заполняя страницу мелким почерком. — Вот так всю страну и разбазарили, сами скоро без штанов останемся…
— Я работал на Севере, — сказал Олег, — и понял, что мне не хватает теоретической подготовки…
Науменко размашисто расписался, отдал брошюру: