Лена остановилась, сказала с вызовом:
— Наверно.
— Так, значит?! — взвыл Олег. — Ну и катитесь вы все! Он стукнул кулаком по водосточной трубе, резко свернул в арку двора, засунул руки в карманы и вдруг громко запел:
Лена пошла за ним.
— Олег.
— Прием закончен, сударыня, — не оборачиваясь, бросил Олег и снова запел:
— Олег, ты псих. Ты понимаешь, что ты псих, — сказала Лена.
— Ну все, все!.. Поворковали, и будет. — Олег прислонился к стене.
— А у тебя глаза мокрые, — сказала Лена.
— Лен, уйди, а? — Олег отвернулся. — А то я тебе тресну, ей-богу.
— Вот видишь, одно дело болтать и строить из себя циника, и совсем другое, когда сам почувствуешь свою неправоту… Думаешь, мне легко? — У нее дрожал голос. — Я тоже переживаю. И мучаюсь. Мне тоже больно. Но я не могу бросить все и умчаться куда-то на край света.
— Практицизм и реальность… ерунда все это… Ленка, поехали, а? Решайся… — Олег взял девушку за руку.
— Олег, ты вот что… не трогай меня хотя бы несколько дней. Дай мне подумать, ладно?
— Ладно, — улыбнулся Олег. Лена повернулась и пошла.
— Ты тогда Андрею позвони! — крикнул Олег.
В подземном переходе, среди других лотошников, торговал Андрей. Напротив играл небольшой джаз-банд.
— Салют бизнесменам, — весело сказал Олег, подойдя к Андрею. В руке он держал свою сумку.
— Что, они тебя все-таки выгнали? — спросил Андрей, кивнув на сумку.
— Расстались полюбовно. Я твоей теще цветочки преподнес свежие.
— Она их продаст.
— На здоровье. Пошли поужинаем где-нибудь с шампанским. Я угощаю.
— Неужели уговорил?
— Фифти-фифти. Сплюнь, — Олег постучал три раза по краю лотка. — Ну, сворачивай свой шопинг…
— Не могу, у меня и так сегодня ноль выручки.
— Торговать не умеешь, реклама — альма-матер рынка.
Олег взял две упаковки колготок, поднял их над головой и закричал:
— Господа! Имеются в продаже свежие колготки, мужские и женские, выпрямляют ноги, улучшают настроение, поднимают тонус и все остальное! Девушка, не проходите мимо, вам за полцены, секс-меньшинствам скидка! Молодой человек…
— А в лоб не хочешь? — буркнул проходивший мимо парень.
— Олег, умоляю. — Андрей вырвал у него из рук упаковки, оглянулся. — Хочешь, чтобы меня выперли отсюда?!
— Ладно, это не мой жанр. — Олег потерял к торговле интерес. — Устроюсь в гостиницу, забегу вечерком.
— Только не сегодня. Давай завтра?
— Ну, завтра так завтра.
— Хотя нет, завтра я обещал тараканов поморить. Давай послезавтра…
— Давай послезавтра… — Олег положил на лоток деньги, взял бутылку шампанского.
— Я не буду, у меня изжога.
— Я не тебе. — Олег подошел к музыкантам, которые только что кончили играть, поставил бутылку рядом с раскрытым футляром, в котором лежали купюры. — Играй веселей, мужики! Жизнь прекрасна и удивительна.
— Сказал поэт и застрелился, — мрачно пошутил тромбонист.
Олег говорил по телефону.
Голос мамы:
— Ты мне денег больше не присылай, Олежек. Я дополнительные уроки нашла.
— Ничего, лишние не помешают, мамуля.
За окном переговорного пункта стоял «Мерседес» с открытым капотом. Водитель — Чиж — пытался завести двигатель. Машина не заводилась.
Голос мамы:
— Значит, не заедешь, Олежка?
— Вряд ли, мама.
— А что ты делаешь в Москве, я так и не поняла?
— Командировка, мама. Прислали ознакомиться с новейшим оборудованием.
— Ты у меня толковый, Олежка, я горжусь тобой. И Васенька тобой гордится. Узнал, что ты любишь варенье, и тоже увлекается. Ему не вредно?
— Пусть лопает, но в меру. Все хорошо в меру, мама.
Водитель «Мерседеса», выйдя из машины, заглядывал под капот и неловко постукивал гаечным ключом по мотору.
Голос мамы:
— Он часто заходит к нам, твои книги берет.
— Надеюсь, он их читает, а не сдает в букинистический.
— Да Бог с тобой, он скромный, деликатный мальчик, вылитый ты… Олежек, а как там твоя девушка? Вы еще дружите?
— Дружим, мама, дружим.
— Олежек, ты очень робок с девушками.
— Природу не переделаешь, мама.
— Ты больше шути. Девушки это любят.
— Постараюсь, мама.
— Тебе передают привет тетя Клава, дядя Автандил и Степан Игнатьич, с первого этажа.