— Пустите! — взмолился Травкин.
— Вы что это делаете?! — возмущенно спросил подбежавший Безродный. — Вы что хулиганите?!
— Старик!.. Учти, что я боксер! — крикнул издалека Безродному юноша-поэт.
— Простите, я машинально, — сразу же извинился Любашкин и отпустил Травкина.
— Это все из-за меня! Это все из-за меня, — воскликнула Розочка. — Иван Сергеевич хочет свой зуб удалить!
— Это правда? — спросил Безродный. — Иван Сергеевич, это правда?
— Да! — вздохнул Травкин.
— Не имеете права! Вы что ребенок? Неужели вы не понимаете, что ваш зуб теперь не ваш зуб, а всенародное достояние!
— Дядя Ваня, — мрачно сказал Миша, — твой зуб — наша гордость!
— Вот видите! — сказал Любашкин. — А я что вам говорил.
— Ладно, не буду, — устало согласился Иван Сергеевич.
— Здравствуй старик, — подошел юноша и хлопнул Травкина по плечу, — Родион Хомутов, — представился он.
— Мы с Родей поэму о вас пишем, — объяснил Безродный.
— Тот самый Хомутов?! Какая прелесть! — Розочка в восторге захлопала в ладоши.
— Да, тот самый, — скромно сказал Родион.
— Товарищ Травкин, — Ивана Сергеевича тронул за плечо усатый швейцар. — Подпишите свой автограф.
Он протянул популярный журнал. На обложке журнала был красочный портрет Ивана Сергеевича. Это был чрезвычайно красивый, глянцевидный Иван Сергеевич. Он улыбался сдержанной и мудрой улыбкой… И Травкин дал свой первый автограф. Пока он выводил на скользкой бумаге свою фамилию, к киоску подбежал Любашкин и, сунув киоскерше трешку, схватил кипу журналов.
Вокруг Ивана Сергеевича сгрудилась толпа. Человек с выпученными глазами вылез из толпы, он держал журнал с автографом.
— Кто это? Кто? — загалдели в задних рядах, хватая ободранного счастливчика.
— А я откуда знаю? — ответил счастливчик и убежал.
Толпа приперла Ивана Сергеевича к стеклянной стене холла. И с улицы все происходящее в гостинице напоминало огромный аквариум.
Между тем к гостинице подъехала санитарная перевозка с решетками на окнах. Из нее вышли фельдшер с чемоданчиком, два дюжих, волосатых, с красными носами санитара в белых халатах и… Прохоров.
— В-оот он! — указал Прохоров через стекло на Травкина. — В-вот что творит!
— Ясно, — сказал фельдшер.
Прохоров потер руки, мстительно ухмыльнулся и исчез в толпе.
— Где будем брать? — спросил один из санитаров у фельдшера.
— Посмотрим, — ответил фельдшер.
Санитары, как по команде, полезли в карманы и, достав по папиросе, прислонились спинами к машине, не отводя взгляда от Травкина.
Травкин одеревеневшей рукой писал автографы. Любашкин, Миша и Роза из последних сил сдерживали толпу.
— Товарищи, имейте совесть! — тщетно взывал Миша.
Два санитара и фельдшер врезались в толпу, как ледокол в паковый лед. Все трое молчали, но профессиональное умение позволило им растолкать толпу в течение нескольких секунд.
— Товарищ Травкин? — спросил фельдшер.
— Да! — обрадовался Иван Сергеевич, увидев людей в белых халатах. — Вы за мной? Слава Богу! Наконец-то!
— Вот и молодец! — ласково сказал фельдшер. — Поехали!
За решетчатым окном санитарной перевозки проносились летние московские улицы, бульвары и памятники.
— Далеко еще? — спросил Иван Сергеевич у сидящих напротив санитаров.
— Да так… недалеко, неблизко… — уклончиво ответил один из них.
— Аркадий Борисович уже там?
— Все уже там, — уклончиво ответил другой.
Иван Сергеевич вздохнул и полез в карман за носовым платком, но санитары разом схватили его за руки. Травкин оторопел.
— Можно, можно… Отпусти, Мандракин, — сказал фельдшер, который следил за происходящим через решетчатое окошко из кабины шофера.
Иван Сергеевич вытащил платок и утер пот со лба. Санитары успокоились.
На Арбате Иван Сергеевич увидел большую вывеску: «ЗООМАГАЗИН» и попросил фельдшера, понимая, что тот здесь главный:
— Можно на минутку остановиться!.. Мне рыбок купить…
— Притормози, — сказал фельдшер шоферу.
Иван Сергеевич вылез из машины. Санитары и фельдшер вылезли за ним.
— Рыбок надо купить! — снова сказал Иван Сергеевич и вздохнул. — Аквариум вчера у знакомых… случайно разбил…
— Ну что ж… рыбки дело хорошее, — сказал фельдшер.
Санитары опять одинаковым жестом достали по папиросе и прислонились к машине.
— Так спокойнее довезем, — объяснил фельдшер санитарам. — А то еще разволнуется, кусаться начнет, — пошел за Травкиным.