— Господи! Опять врешь… Зачем?
— Нет, это правда! Вчера свадьба была.
— Свадьба? Ее только что прооперировали, она еле дышит, и сразу под венец?!
— Операцию сделали другой Климовой, а Лена оказалась не Климова, она оказалась Поповой.
— Не смешно.
— Ну ладно… Никому не скажешь?
— Ну…
— Он Климову зарезал, — вдруг громко запел Олег. — Попову зарубил, а младшую сестренку в колодце утопил. Та-там-там… Ну что уставилась? Барабань.
Зина встала и ушла.
Олег взял сумку и пошел за ней через кухню.
Зина села на ящик и, спрятав лицо в ладонях, всхлипнула. Вошел Олег.
— Зина, не обижайся, я же малость чокнутый.
— Ну и нечего из меня каждый раз дурочку делать.
— Больше не буду, Зиночка. Я сегодня улетаю.
Зина недоверчиво посмотрела на него.
— Вот билет.
Олег достал из кармана билет, показал Зине.
— Один летишь? — спросила Зина.
— Один.
— А она с мужем остается?
— С мужем.
— Так бы и сказал. — Зина вытерла слезы. — А когда улетаешь?
— Сегодня.
— Жалко. Я бы тебя собрала… У тебя носки с дырками.
— У меня новые. У меня все новое. Ну а как наш кроссворд? Взяли?
— Тот нет. Я новый начала.
— Зин, а скажи теперь — зачем тебе все это нужно? — улыбнулся Олег.
— Понимаешь, если кроссворд понравится — могут пригласить на телепередачу. И каждому участнику дадут сказать несколько слов.
— Ну и что бы ты сказала человечеству?
— Ничего бы не сказала… Я бы стихи прочитала. И все бы услышали, и детдомовские мои, и учителя… Все.
— Ну прочти, а я послушаю. — Олег уселся на ящик.
— Прямо тут? — Зина заволновалась.
— Прямо тут. Если ты здесь стесняешься, как же ты перед телекамерой будешь выступать? — ободрил девушку Олег. — Вперед, от винта и на взлет! Давай тренируйся.
— Знаешь, я стихи читать не буду, я их спою, ничего? — Зина встала у стены.
— Ничего, — ободряюще кивнул Олег.
Зина провела рукой по волосам, оправила халат, убрала руки за спину и… пропела куплет: тонким, ломким голосом. Получилось не слишком складно, но трогательно.
— Все… Дальше я еще не сочинила, — сказала Зина.
— Браво, — Олег похлопал в ладоши.
— Не очень лабуда?
— Совсем не лабуда. Молодец, Зинуля… А хочешь, я твое имя увековечу?
— Как это?
— А так. Назовем новую буровую «Зинаида Прищепкина». Хочешь?
— Ты опять за свое? — зарделась Зина.
— Да нет, я серьезно! — Олег поднялся. — Я тебе выписку из приказа пришлю, хочешь?
Зина пожала плечами:
— Кто ж не хочет…
— И будет твое имя греметь над всем Заполярьем.
— Почему это?
— А потому. Чуткий мужчина Громышев будет орать по рации: «Прищепкина. Едрена вошь! Почему план не гонишь, зараза?!» Ты что улыбаешься?
— Все равно приятно. Хоть кто-то будет меня вспоминать.
— Я-то тебя никогда не забуду, — сказал Олег.
— Так я тебе и поверила, — улыбнулась Зина и вдруг вскочила. — Ой, что же я расселась-то? Сейчас я тебе продуктов на дорогу соберу.
— Не надо, я опаздываю. Который час?
— Сейчас спрошу.
— Нет такой необходимости. — Олег достал небольшую коробочку, обвязанную ленточкой, протянул Зине — Держи.
— Что это?
— Часики.
— Ой, не надо, зачем?
— Пусть тикают… На память.
Зина взяла часы.
— Ну, я опаздываю. Пока…
Олег быстро чмокнул Зину в щеку и вышел.
Олег шел по набережной к автобусной остановке. Мальчишка лет десяти ловил удочкой рыбу. Олег прошел мимо, затем остановился, подошел к рыболову.
— Сударь, никогда никому не говори, что в молодые годы ты был глуп и смешон.
— Чего? — не понял мальчишка.
— Ты говори — я был легковерен, был искренен, был смел, был свободен, был добр, был на первом дыхании.
— Кому говорить? — спросил мальчишка.
— Всем…
— Ладно, — кивнул пацан. — Скажу. Давай пять долларов.
— Извини, мой автобус… Я тебе пришлю. — Олег побежал к остановке.
На автобусной остановке пристроился в очередь. Подъехал автобус, полный народу.
Олег с другими втиснулся в салон. Автобус тронулся. И тут Олег услышал.
— Олег, Олег!
Через головы пассажиров, в заднее окно, он увидел: по улице, в своем халате, размахивая руками, бежала Зина.
— Олег!
Олег, изменившись в лице, судорожно зашарил по своим карманам и вдруг задергался к выходу, закричал:
— Стой! Открой дверь! Стой!
Водитель не реагировал. Автобус набирал ход.