— Горожанин! — окликнул водитель седобородого старика, с ног до головы увешанного клетками с певчими птицами. — Как нам найти лекаря по фамилии Глонти?
— Что? Не слышу! — заорал старик, перекрывая лязг мотора.
— Глонти!
Из чердачного окна полуразвалившегося домика выглянул адвокат Додо.
— Вам нужен Бенжамен Глонти? Айн момент! — крикнул адвокат и, на ходу надевая пиджак, быстро начал спускаться по приставной лестнице.
— Куда ты, сыночек? — спросила красиво состарившаяся женщина, но ее слабый голос пропал в шуме и грохоте авто. Адское изобретение умчало ее сына.
— Прекрасный выбор, господа, — разглагольствовал адвокат, стоя на подножке авто. — Я рад, что отныне прогрессивные круги офицерства будут в цивилизованных руках одного из самых…
— Куда ехать? — раздраженно перебил его сидящий за рулем капитан, когда машина выехала на перекресток.
— Ах, пардон! Сюда… — Додо вцепился в руль и стал крутить им влево.
— Руки! — заорал капитан, отдирая от руля руки адвоката.
— Пардон… Стоп!
Авто остановилось у духана «Не покидай меня, голубчик мой».
Додо нажал оранжевую грушу и погудел.
— Руки! — снова заорали на него.
— Пардон! Айн момент! — Адвокат соскочил с подножки и скрылся в проеме подвальчика.
Офицеры нетерпеливо забарабанили пальцами по медной обшивке.
— Хам! Невоспитанный хам! — Из подвала выскочил адвокат. — Его здесь нет, господа! — обратился он к офицерам. — Но мы можем пригубить по бокалу янтарного игристого вина!..
— Мы за рулем! — сухо ответили ему.
Бенжамен, стоя в своей комнате и показывая руками на голые стены, с улыбкой говорил представителю местных деловых кругов Авесалому Шалвовичу Цицинову.
— Ох, Авесалом Шалвович! Ну зачем нам какой-то посторнний исполнитель! Вы можете прийти ко мне и сказать: «Дорогой Бенжамен. Я хочу описать твои вещи. А я вам скажу: «Милый Авесалом Шалвович, берите все! Все ваше!»
Авесалом Шалвович, недоверчиво взглянув на Бенжамена, решил приступить к делу и потянулся к микроскопу.
— Только не это, это — орудие моего ремесла и по закону описи не подлежит, — отводя руку Авесалома Шалвовича от микроскопа, сказал Бенжамен.
Авесалом Шалвович, не найдя в комнате ничего более интересного, взял со стола пробочник с янтарной ручкой.
— Это янтарь? — внимательно осматривая ручку пробочника, поинтересовался он.
— Это янтарь. — Бенжамен стал серьезным. Но эта вещь вам ни к чему, а мне она крайне необходима. — И, отобрав пробочник, положил его в карман.
— Слушайте! — Авесалом Шалвович начал сердиться. — Продайте дом! Это ваш единственный выход.
— Ха-ха-ха! Дом не мой. Дом моего зятя.
— Я совсем забыл, что вы приживальщик, — ехидно улыбнулся Авесалом Шалвович.
— Ну хорошо, — перестав улыбаться, сказал Бенжамен. Он достал из сафьяновой шкатулки камешек. — Это почечный камень. Я извлек его из мочевого пузыря самого губернатора.
— Для чего мне это? — насторожился коммерсант.
— Оправьте его в золото, рассыпьте по нему бриллианты — и получится великолепный подарок вашей супруге, ко дню ангела.
— Ты еще не готов! — в комнату вошла Софико. — Здравствуйте, Авесалом Шалвович!
— Здравствуйте. Сударыня, вам известно, что я ссудил вашего брата деньгами научение. Так вот, имейте в виду — у меня имеется исполнительный лист, и я в любой момент могу потребовать его ареста. — Честь имею! — Авесалом Шалвович быстро вышел из комнаты.
— Идиот, — фыркнула Софико вслед коммерсанту. — На, Лука разрешил тебе дать свои ботинки… Что это?
С улицы донесся шум мотора, лай, и на улочку Трех Сироток, радостно гудя, выехало авто с офицерами и адвокатом на подножке.
— Бенжамен! — крикнул Додо. — Я привез к тебе больных военных!
Бенжамен вышел на балкончик.
— Господин Глонти? — спросил один из офицеров.
— К вашим услугам, — сказал Бенжамен.
— Поручик Ишхнели. — Офицер небрежно козырнул. Бенжамен поклонился.
— Милостивый государь, — процедил поручик сквозь зубы, раскинувшись в красном кожаном сиденье. — Я узнал из достоверного источника, что вы собираетесь жениться на дочери врача Цинцадзе. Категорически запрещаю вам это! Ясно?
— Что? — не понял Бенжамен.
Но капитан уже включил заднюю скорость, и авто, выпустив едкий фиолетовый дым, скрылось за поворотом, унося на подножке адвоката.
— Ну теперь-то ты женишься! — сказала довольная Софико брату.
По долине четыре лошади, меланхолично позвякивая колокольчиками, тащили рейсовый омнибус «Застафон — Кутаис». У родника Святой Нины колымага приостановилась.