— Простите…
Тарасевич и Михайлов обменялись быстрыми взглядами, и Тарасевич взял со стола рапорт Давлята, разорвал и сказал:
— Выбрось из головы, забудь! — Он засмеялся. — Мы тут, понимаешь, собрались поздравлять его с присвоением звания старшего лейтенанта, а он распустил нюни. Дай-ка руку, чудак. Поздравляю! — крепко стиснул ладонь Тарасевич, а потом и обнял.
В то утро они долго говорили втроем, и разговор сам собой зашел о будущем, и Давлят сказал, что он живет одной мечтой — чтоб была эта война самой последней на свете, чтобы все невиданные жертвы и неслыханные страдания стали людям уроком и люди навсегда покончили с фашизмом; пусть наши жертвы, лишения и страдания станут той нивой, на которой вырастет счастье наших детей.
— Так и будет, — коротко сказал Михайлов.
А Тарасевич, который понял, что Давлят в эту минуту думает о сыне Султане, прибавил:
— Не сомневаюсь, наши дети будут счастливее нас. Придет день, и сегодняшние ребятишки вроде твоего Султана станут хозяевами жизни и будут продолжать строить тот мир свободы и счастья, который отстаивают их отцы и деды, их матери в этой войне.
«Дожить бы и нам до этих дней», — подумал Давлят, и в это мгновение, словно напоминая, что впереди еще немало страданий, зазвучал сигнал воздушной тревоги.
Над лесом появились немецкие бомбардировщики, кружили, выискивая цель…
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Готовя новое наступление, которому придавалось решающее значение, гитлеровское командование сосредоточивало огромное силы. Главные надежды на неотразимость своего удара оно связывало с действительно мощной бронированной армадой, и прежде всего с «тиграми» — тяжелыми, 63-тонными танками — и «фердинандами» — штурмовыми самоходными орудиями.
Но гитлеровское командование, как всегда переоценивая свои силы, не имело представления о том, что советские полководцы давно уже предугадали его замыслы и создали на Курской дуге мощный оборонительный заслон. Советские войска встретили врага в полной готовности. «Тигры» и «фердинанды» не смогли вырваться на оперативный простор, они горели так же дымно, как любой другой танк, и в конечном счете наступление, окрещенное самим Гитлером помпезно «Операция «Цитадель», с треском провалилось. По существу, начав эту операцию, вермахт устремился навстречу сокрушительному разгрому. Измотав врага на оборонительных рубежах, советские войска в том же июле перешли в мощное, неудержимое контрнаступление и в конце августа — начале сентября вышли на берега Днепра и Десны.
В славных летних победах 1943 года, как и во всех прежних и будущих, немаловажную роль сыграли партизаны. Это они дезорганизовывали вражеский тыл, разрушая пути сообщения и линии связи, срывая графики переброски войск. Это они наводили наши самолеты на аэродромы противника, взрывали ремонтные мастерские и предприятия, уничтожали воинские склады, мешая фашистам осуществлять подготовительные мероприятия. Они нападали на их гарнизоны и штабы, добывали и передавали нашему командованию важные сведения, которые существенно дополняли сведения, поступающие в Генштаб и в штабы наших армий от советских разведчиков, и помогали предугадывать замыслы фашистских генералов.
Как видно, не случайно именно в те первые июльские дни 1943 года, когда развернулась Курская битва, Гиммлер подписал приказ об опустошении советской земли, который начинался такими словами:
«Фюрер решил, что зараженные бандами территории Северной Украины и России… следует очистить от населения».
Не случайно, как видно, и то, что именно тогда, в 1943 году, гауляйтер Кубе сообщил Гиммлеру о своем намерении очистить от населения полосу «шириной от 50 до 100 км по обеим сторонам железной дороги Брест-Литовск — Гомель», а гитлеровские фельдмаршалы и генералы, все эти кейтели, фон боки и фон клюге, модели, йодли и буши, выпускали пачками приказы, требующие «применять повсеместно самые решительные меры для того, чтобы… подавить это (партизанское) движение». Фон Клюге сравнил его с миной, зарытой на пути германских войск, и приказал использовать в борьбе с партизанами не только наземные соединения, но и военно-воздушные силы, подвергая уничтожающей бомбардировке леса и населенные пункты.
Тем не менее в активную освободительную борьбу вовлекались все новые и новые слои населения и сила и мощь партизанского движения росла не по дням, а по часам. Ряды партизан стали пополняться также опытными радистами, артиллеристами, минометчиками, которых присылала Большая земля вместе с рациями, орудиями, минометами и многими другими видами новейшего оружия и боеприпасов. То, что гитлеровцы продолжали называть партизан бандитами и повстанцами, лишь вновь разоблачало их самих же как беспримерных демагогов и циников, лгавших друг другу и вводивших в заблуждение немецкий народ, ибо в душе-то каждый из них наверняка сознавал, с какой могучей, прекрасно организованной силой они столкнулись.