— Изменять мужу и глушить водку.
Кажется, он пытался сейчас разрядить обстановку.
— А знаешь, чего не должен делать мужчина? — Варя убавила громкость телевизора.
— Ну?
— Указывать женщине на ее недостатки! Тем более если их нет! Тебя что, через столько лет перестал мой нос устраивать?! Или губы?! Или вообще вся я?!
— A-а, ты об этом… — Сергей выключил компьютер. — Не хочешь — не делай. Я просто предложил. — И он вышел из комнаты.
Просто предложил?! Да он ничего не говорит просто так! Варя вспомнила, как Сергей любил повторять, что главное в женщине — осанка, потом ноги, дальше — грудь и обаяние. Насчет осанки он упоминал специально для Жанны, которая одно время сильно сутулилась. Про грудь — это камешек в ее, Варин, огород. Если покопаться в памяти, то Сергей частенько подшучивал над ее и дочериными недостатками. Но раньше он делал это как-то добродушно, как мудрый отец, который видит несовершенства собственных детей, но все им заранее прощает. Сегодняшнее высказывание совсем не напоминало его прежние замечания.
Только вчера, когда Сергей уже спал, Варя легла рядом и долго всматривалась в мужа. Каждая его черточка была родной и принадлежала ей. Сергей беспокойно ворочался, что-то мучило его. Он поднял руку, потер лоб — как раз в том месте, где был шрам, пересекающий бровь. Лет пять назад он неудачно нырнул в Клязьму. Ему наложили шесть швов, попутно сбрив всю бровь. Это смотрелось смешно, и Варя шутила, что его слишком правильному лицу как раз не хватало какой-нибудь «изюминки». А Сергей именно тогда заметил, что у Вари очень красивые брови.
Такой близкий и родной, последнее время он словно заковался в броню, пробить которую не было никакой возможности. От его панциря отскакивали и слова и чувства. Даже «супружеские обязанности», к которым Сергей относился столь ревностно, теперь им не выполнялись. Когда же в последний раз они были близки? Месяц назад или больше?
Сон никак не приходил. Уже под утро Варя убедила себя, что проблемы с Сережиной работой не будут вечными, все так или иначе образуется, а значит, и их отношения наладятся. Нужно немножко потерпеть, быть самой сдержаннее и ласковее. Пусть Сережка чувствует, какой крепкий тыл у него дома. С этими убаюкивающими мыслями она наконец заснула.
Но после высказанных обидных слов стало трудно двигаться навстречу. А Варю совсем не устраивало одностороннее движение.
— Подойди сюда, — раздался из кухни зов, почти крик, равный по эмоциям объявлению чрезвычайного положения.
Варя даже вздрогнула. Что там стряслось? Прорвало трубу? Начался пожар?
Муж стоял у маленького кухонного телевизора с поднятым перед собой пальцем.
— Сломал? — бросилась к нему Варя.
— Почему такой слой пыли на экране? — Для убедительности Сергей провел по поверхности телевизора пальцем другой руки.
Да что это такое! Сегодня суббота, выходной, но у Вари как раз состоялась с утра хорошая сделка, она встречалась с клиентами, заключала договор, брала залог. Потом бегала в магазин, готовила ужин. У нее просто не было времени заняться уборкой! Она устала, в конце концов! А разве сидящий дома Сергей не мог взять тряпку и вытереть пыль не только на этом телевизоре, но и на остальных, которые он же и смотрит?
Этот демонстративно поднятый палец обидел больше всего! Да и кто бы делал замечания?! Человек за собой тарелку со стола не уберет! Ладно тарелку, так он же весь хлеб в доме превращает в сухари, потому что ему трудно сложить его в пакет!
— Раз ты такой чистюля, — Варя зачем-то открыла воду и стала споласкивать грязную чашку, — возьми тряпку и вытри! Меня для этого звать не обязательно!
Сергей от такой наглости просто застыл.
— Две бабы в доме, а я еще с тряпкой бегать должен?! Сама ничего не делаешь и из дочери лентяйку растишь! — И он громко хлопнул дверью.
О каких шагах навстречу может идти речь в такой обстановке?!
Оставшись на кухне и автоматически продолжая мыть посуду, Варя мысленно разговаривала с мужем и доказывала ему, что он окончательно распустился. Она делала это тактично и умно. Логично выстраивала доводы, находила аргументы и подбирала язвительные слова. Удивительно, как складно все получалось! Но только у Вари в голове. Стоило ей столкнуться с очередными Серегиными придирками, как она терялась, домашние заготовки почему-то не срабатывали, нужные фразы забывались, а на свет выскакивали совсем не те слова.
Варя взглянула на часы. Столько времени, а Жанны до сих пор нет дома. У Вари уже образовалась мозоль на языке от разговоров на тему учебы дочери. В прошлом году приходилось отгонять Жанну от письменного стола, чтобы она нормально высыпалась. В нынешнем ее письменный стол оставался девственно-чистым — ни учебников, ни конспектов. А ведь скоро сессия! Как она собирается ее сдавать?