— В целях безопасности даже от тебя, — упрямо твердил граф примирительным тоном. — Ну сама посуди, что знаю двое, то знает свинья…
— Ну спасибо! — вырвалось у меня, и я уже хотела встать, чтобы покинуть этого грубияна, как он, удержав меня за руку, произнес:
— Вот кстати и о свиньях.
Я подняла глаза, увидев перед собой кружившуюся в танце Ариду в объятиях принца Эрика. Полулысый наследник престола, завороженный близостью графини, раскрасневшись, что-то быстро шептал ей на ушко. Арида радостно кивала и деланно смущалась.
— И кто из них свинья? — посмотрела я на графа.
— Догадайся! — буркнул он и встав, протянул мне руку.
Я колебалась, идти ли за ним.
— О, граф Сангиан! Вы заняли весь проход! — из-за мощной графской спины выглянули две смеющихся личика: молодые девушки со взбитыми прическами окинули моего бывшего недвусмысленными взглядами и весело расхохотавшись, удалились, помахивая веерами и бедрами.
Я приняла протянутую руку и встала. Похоже, от женского внимания этому сердцееду не деться никуда.
— Пойдем… — не успел граф сообщить куда мы по его мнению пойдем, как невдалеке возникла мрачная фигура вся в черном. Мужчина выглядел знакомым. Он решительной походкой направился в нашу сторону.
— Господин граф, — чуть поклонился подошедший. — Госпожа Беликова! Вынужден сообщить, что вам запрещено находиться вместе.
— Запрещено? — от удивления у меня вырвался какой-то писк вместо нормальных звуков.
— Что значит запрещено? — не предвещавшим ничего хорошего голосом спросил граф, приближаясь к мрачному мужчине, в котором я наконец опознала своего знакомого Арона Нидана, королевского поверенного по делам заключенных. Похоже, его повысили, теперь он при дворе на побегушках.
— Король запретил? — догадалась я. — Но почему? Неужели Арида?
— Графиня Сангиан здесь не при чем, — чуть наклонил голову Арон, нес водя с меня проницательного взгляда умных глаз. — Боюсь, дело сложнее, но поведать об его сути вам может лишь сам монарх. Мне всего лишь велено было передать его приказ. Порошу прощения.
Коротко поклонившись, Арон Нидан мгновенно скрылся угрем в толпе аристократов, оставив нас с графом смотреть друг на друга как два дурака.
— Не пойму, в чем дело, — пробормотала я, чувствуя злость, некий страх и желание все прояснить.
Но сначала надо было дать эмоциям немного улечься.
Граф задумался. Я на всякий случай отошла от него, опершись на мраморную колонну. Не то чтобы я сильно жаждала его общества, особенно теперь, когда он и женат, и вроде как любовницу имеет, хоть говорит, что нет… В общем, все так сложно, а королевский запрет еще больше все усложняет.
— Я пойду все выясню, — решительно заявил граф, направляясь в сторону сидевшего в окружении придворных подхалимов монарха. — Жди здесь, я еще не все тебе сказал.
И оставив меня возле колонны, он исчез в толпе.
Появился он нескоро, прошло по меньшей мере полчаса. Я без конца оглядывала бальный зал со смешанным чувством беспокойства, гнева и любопытства и уже хотела сама идти к королю. Ведь там с монархом сидела моя мать, и при ней тот бы не посмел каким-то образом угрожать мне… Но тут граф явился сам. Выглядел он мрачнее тучи.
— Ну что?
Вместо ответа он посмотрел на меня из-под темных густых бровей и вздохнул. Потом произнес коротко:
— Глупость!
Затем, развернувшись, принялся прокладывать себе дорогу сквозь толпу придворных бездельников, как ледокол в океане. Я осталась в еще больше недоумении. И решила разыскать мать, чтобы уехать домой. Раз король решил контролировать мое общение, здесь мне делать было более нечего. Подобного вмешательства в свою частную жизнь я не потерплю. И вообще больше никогда во дворец не приеду.
Но не успела я добраться до кучки придворных, окружавших короля, среди которых была и моя мать, как на полпути меня перехватил маркиз Агастьян. Выглядел мой управляющий весьма взволнованным. Его парик съехал набок, а щеки ярко пламенели: то ли от выпитого, то ли от какой-то внезапной заботы. За его спиной маячила Эмма тоже со странным выражением лица.
Арина! — маркиз потянул меня за руку по направлению к выходу из зала. — Быстро, сюда!
Молча я последовала за ним, полагая что наконец узнаю разгадку странного запрета. И действительно, едва мы сошли с высокого дворцового крыльца и уселись в уединенно стоявшую карету маркиза в дальнем углу двора, как тот с крайне озабоченным видом заговорил:
— Плохи дела. Король подозревает измену!