Едва я покинул карету, как ту же из темноты на меня бесшумно выдвинулось сразу по меньшей мере пятеро человек, называя меня по имени. Ганс уже был обезоружен и теперь его волокли к зарешеченной повозке, стоявшей неподалеку. Это была засада! Но сдаваться просто так я не собирался.
Если бы опасность угрожала только мне, я бы может и отправился покорно с этими людьми, хотя бы для того, чтобы выяснить, что им нужно. Но в карете сидела моя жена! Поэтому я реагировал на инстинктивном уровне, ударив первого подобравшегося ко мне упитанного коротышку лбом в лицо. Оглушенный неожиданным ударом, тот пошатнулся, но два его напарника успели-таки схватить меня.
Одного я повалил ударом в живот, второй же умудрился отправить меня в нокаут, подставив предательскую подножку. Падая, я врезался в дерево, ощущая боль во всем теле и недостаток кислорода в легких. Один из нападавших, кажется, уже оклемавшийся коротышка, уселся на меня сверху и вцепился мне в горло. И как ни старался я его отцепить, все было тщетно. В глазах потемнело, воздух закончился совсем. В следующее мгновение я осознал себя сидевшим в повозке рядом со склонившимся надо мной Гансом. Впереди и вокруг нас ехало несколько всадников. И только когда начало светать, я понял кто они: это были королевские гвардейцы, а нас везли в городскую тюрьму.
— Ну так что, граф Сангиан? — поинтересовался король, когда меня привели на допрос. — Вы отрицаете, что вступали в отношения с разбойниками, грабящими наши корабли?
— Отрицаю, ваше величество.
— Эрик, — повернулся король к своему сыну, принцу Эрику, выступавшему в роли моего обвинителя. — Откуда у тебя информация об участии графа в сомнительных сделках с разбойниками?
Тот порылся в бумагах.
— Это донесение госпожи Голоки, служанки маркизы Шевалон, — прочел принц нужную бумагу.
Я скрипнул зубами:
— Это клевета, Ваше Величество. Голока была моей служанкой, я ее выгнал. В отместку за это и за то, что при моей помощи ее новая хозяйка-вампирша была упрятана в тюрьму, она решила меня проучить.
Король с озабоченным видом принялся читать текст донесения и спустя минут десять гневно откинул бумагу, уставившись на сына:
— Шито белыми нитками! Эрик! Ну нельзя же быть таким остолопом! — король был в ярости. — Ты арестовываешь аристократа по донесению какой-то служанки, даже не удосужившись разобраться сначала!
Эрик молчал, потупившись.
Мне даже жаль его стало. Молодой щеголь явно пытался показать папаше свою удаль и отвагу, но вместо этого, похоже, только огребал по полной.
— Голоку оштрафовать! — король вызвал адъютанта и отдавал тому приказы. — Графа Сангиана и его слугу освободить, а…
— Ваше Величество, еще насчет графа Сангиана… —склонился к королевскому уху адъютант.
Я напрягся. Что там еще⁈
Король отреагировал на сообщение адъютанта с явным удивлением и заметным гневом.
— Приведите! — монарх бросил на меня быстрый взгляд.
Адъютант кивнул и исчез, а вместо него перед королем возникла… Арида. Она была все с том же коротком платьице, а без косметики выглядела очень молодой и беззащитной. Но только я знал, какой хищник прячется под этой личиной.
Глава 3
Арина
Следующие несколько дней я помню плохо: все они слились в одно какое-то серое пятно. В памяти всплывали лишь руки матери, заботливо обирающие мое лицо, оханья Лея испуганные возгласы служанок… Голова начала болеть так сильно, что я кричала.
Это привело к тому, что Лея где-то раздобыла и влила мне в рот какое-то снадобье, очень напоминающее лекарства Трисмегиста. Вот только от этого зелья я не выздоравливала, а просто проваливалась в сон. Но по крайней мере хоть не страдала от боли…
— Разве можно давать это часто? — донеслось до меня откуда-то издалека.
Я с трудом приоткрыла глаза. В изголовье кровати сидела мать, а возле нее стояла Лея с прозрачным пузырьком в руках. Она капала жидкость из пузырька на серебряную ложечку, собираясь дать ее мне.
— Но что же делать, госпожа? — спросила девушка. — Если боли у бедняжки настолько невыносимы… Разве можно это терпеть?
— Может, стоит и потерпеть, — задумчиво ответила мать. — А то она спит уже четвертый день, это ненормально. Ей хотя бы поесть надо.
— Ваша правда, — вздохнула Лея, выливая зелье с ложки обратно в пузырек. — Поесть надо, да и встать не мешало бы уже.
С этими словами девушка исчезла из моего поля зрения. Я же подняла мутный взгляд на мать.
— Она проснулась, Лея! — радостно воскликнула мама. — Глаза открыла. Хорошо, что не дали это снотворное.