— Выпейте! — настоятельно попросила девушка, когда я спустилась с кровати.
Вам это необходимо. Не спали?
Я отрицательно покачала головой и уселась. Выпив пару чашек кофе и не притронувшись к завтраку, я произнесла:
— Вели Гансу закладывать. Еду во дворец.
— О боже! — только и произнесла Лея.
Однако спорить не стала и вышла за дверь, бросив напоследок:
— Хоть один бутерброд съешьте, иначе никакой поездки!
Я улыбнулась уголком рта и откусила кусочек и впрямь очень вкусного бутерброда: с авокадо, жирной красной рыбкой и сливочным сыром. Эх, жаль, аппетита нет. Вот когда всех найду, тогда и наемся от пуза! Ну а сейчас я просто скормила пару бутеров Птаху, благо тот уже терся возле, почуяв свой любимый аромат лосося.
Наскоро умывшись и натянув первое попавшееся платье, вскоре я уже сидела в карете, мерно покачивая в такт рессорам. Но подъехав ко дворцу, сразу поняла: что-то не так. Нет, внешне все вроде было как обычно. Вот только… Вот только дворецкий не бежал ко мне, сияя подобострастной улыбочкой, да и редкие в этот ранний час придворные при виде меня отворачивались, стараясь не встречаться взглядом.
Что происходит?
— Король еще спит, — сообщил дворецкий сквозь зубы.
— Я подожду, — не решилась выяснять я причину его холодности и чинно уселась на диванчик в приемной, куда смело прошла, зная дорогу.
— Долго ждать придется, — едко заметил дворецкий, окидывая многозначительным взглядом пустую приемную. — Еще даже секретарь не явился. Да и стражи нет. А возможно, сегодня и вовсе приема не будет.
— Вот как? — я в упор посмотрела на королевского слугу. — Что ж, значит, заночую.
Хмыкнув, дворецкий отошел, скрывшись наконец из моего поля зрения. Едва он ушел, я подскочила к высоким дверям, за которыми обычно принимал король, и где обычно стояла стража. Я вдруг подумала, что легко могу спрятаться в покоях короля.
Я подошла к дверям и без труда их распахнула. Там было пусто: ни короля, ни моей матери.
Тут я похолодела. Не могло ли случиться так, что мать в тюрьме? Вдруг какая-то ошибка? Я ведь уже ан собственной шкуре знала, насколько местный король предпочитает не вдаваться в подробности проблем, чтобы лишний раз себя не загружать.
Но чтобы он кинул в темницу мою мать? Ту, с которой провел столько приятных часов и даже вроде бы дружил? Нет, я не могла в это поверить. Тогда где же она?
Я вышла из личных приемных покоев короля, тщательно прикрыв дверь за собой и вновь оказалась в общей приемной. Секретаря все еще не было. Я уселась на диванчик с твердым намерением дождаться хоть кого-нибудь, кто сможет внести ясность во все происходящее.
Долго ждать не пришлось. Едва пробило восемь, на пороге приемной возник весь в черном мой старый знакомый Арон Нидан — верный слуга короля. Он окинул меня хмурым взглядом и прошел за стойку секретаря. Я бросилась к нему, обрадовавшись встрече. Арон Нидан, хоть и был вечно хмур и немногословен, казался мне справедливым человеком.
— Приветствую, — хмуро бросил он, листая какие-то бумаги на столе секретаря. — Извините, спешу очень, зашел вот кое-что взять….
— Не могли бы вы объяснить мне, что тут происходит? — взмолилась я, хватая его за рукав черного сюртука.
К моему удивлению, убирать мою руку он не стал, стойко выдержав «нападение».
— Плохи дела, госпожа Беликова, — проговорил чиновник вполголоса. — Есть сведения, что ваша мать… повинна в государственной измене. Кроме того, маркиз Агастьян тоже обвиняется. И граф Сангиан. А это ваш чертов лекарь тем более… Предупреждаю, следующая на очереди вы.
Я почти онемела. Как такое могло случиться всего за сутки?
— Но почему? — только и могла вымолвить я, глядя в непроницаемые глаза чиновника.
— Все магия, черт бы ее побрал, — вздохнул Арон Нидан, наконец найдя нужные бумаги и прижимая их к груди. — Вот зачем вы Трисмегиста привезли, скажите мне пожалуйста? Не жилось спокойно? Короля в такой ярости я еще не видел.
Мужчина укоризненно покачал головой и вышел. Я же стояла, как пыльным мешком по голове огретая и судорожно соображала, что делать. Значит, мать все-таки в тюрьме⁈ А граф, маркиз? С ними что? А если арестуют Трисмегиста? Тогда вообще все рухнет окончательно. Почти рыдая, я бросилась вон из приемной и пробежав длинной анфиладой роскошных покоев, покинула негостеприимный дворец.
Немного придя в себя в тишине кареты, я велела не на шутку встревоженному моим видом Гансу ехать в сторону загородной усадьбы принца Эрика. Не задавая лишних вопросов, слуга развернул повозку, и вскоре мы уже подпрыгивали на ухабистой грунтовке.