Не грози Дубровскому!
Глава 1
Сознание растворилось в пустоте. Не было ни звуков, ни запахов, только непроглядная тьма и ощущение, что меня куда-то тянет на запредельной скорости. Если это загробный мир, то он определённо не впечатляет. Где пышногрудые дриады и пиршества с ночи до утра?
Мои мысли прервал зелёный огонёк, появившийся вдали. С каждой секундой он становился всё ближе. Мгновение спустя зелёный свет затопил всё вокруг, а вместе с ним пришли и звуки. Тысячи голосов наперебой говорили: «Между жизнью и смертью, всегда выбирай жизнь.». Я усмехнулся, вновь услышав слова учителя.
Голоса слились в единый громогласный бас, который сказал:
— Кальдэр Виран, мой дорогой друг и хранитель, прими последний дар. Живи.
Этот голос я узнаю из миллионов, ведь мы беседовали часами напролёт во время медитации. Это Иггдрасиль — мировое древо. Не успел я хоть что-то ответить, как яркая вспышка погрузила всё во тьму, через которую едва пробивалось красное свечение. Чёрт возьми, почему так жарко?
Открыв глаза, я тут же вскочил на ноги. Вокруг бушует пламя, трещит, пытается дотянуться ко мне. Огонь затопил всё пространство, жадно пожирая стены и потолок. Весёлую же шутку придумал Иггдрасиль. Вернул к жизни, которая вот-вот оборвётся, если я не выберусь отсюда. Кстати, где я?
Впрочем, верховному друиду жалкое пламя не помеха. Я выживал в огне драконов, будь они прокляты! Потянулся к мане и не ощутил её присутствия в своём теле. Какого чёрта? Вдохнул дым и спазм кашля тут же сдавил лёгкие. Я протёр слезящиеся глаза, понимая, что нужно спешить. Чего доброго, и сознание потеряю.
Но второй раз потянуться к источнику маны я не успел. Одна из балок, поддерживающих потолок, прогорела, с хрустом рухнув у моих ног. Инстинктивно прикрыл лицо рукой от взметнувшихся вверх искр и замер. Какого… Чья это рука? Уж точно не моя. Даже в детстве мои руки были на порядок сильнее, а это какая-то ветка. Кожа да кости. А ещё на пальце странный перстень с изображением дуба, никогда такого не видел.
Огонь лизнул руку, заставив отвлечься от мыслей. С этим разберусь позже, а сейчас нужно успокоить разум и почувствовать, куда движется пламя. Если найду точку притяжения, то и выход будет там.
Я отключил все чувства, погрузившись в медитацию. Тело потеряло чувствительность, даже жар перестал меня беспокоить. Перед глазами появилась тонкая светящаяся линия. Это поток ветра, создаваемый огнём. Он движется через всё помещение и уходит вглубь здания. Несмотря на то, что движение ветра я едва ощущал, ясно было одно. Выход в той стороне.
Прикрылся рукой и побежал вперёд. Пламя обжигало со всех сторон. Проклятье! Даже рукав загорелся. Неприятно. Обычный человек давно бы орал от боли, но я за свою жизнь вытерпел её столько, что даже не поморщился, а просто ускорил шаг.
Рёв пламени впереди заглушил удары сердца, звучащего в ушах. С рукава пламя перекинулось на тканый жилет, а ноздри наполнил едким запах жжёного мяса.
Давай, кусок плоти! Ещё чуть-чуть! Ну же! Двигайся, твою мать! Малахольное тело начало сдавать. Меня колотило как осиновый лист, и это явно был не адреналин, видимо, на подходе болевой шок.
Сделал ещё десяток шагов и рухнул без сил, но продолжил ползти, безумно рыча от злости на это никчемное тело, в котором я оказался. Когда пламя подступило ко мне на расстояние вытянутой руки, я беззвучно засмеялся. На такую стремительную жизнь я точно не рассчитывал.
Лицо обдал ужасный жар, следом за которым последовал прохладный ветер. Поток воздуха ворвался в помещение, раздвинув пламя в сторону, а в конце образовавшегося коридора стоял скрюченный старик. Увидев, в каком я состоянии, он тут же рванул мне навстречу.
— Виктор Игоревич! — воскликнул старик и одним ловким движением закинул меня на спину.
Даже удивительно, что он не рухнул под моим весом. Ах, да. Я же в теле доходяги. И, похоже, что этого доходягу зовут Виктор Игоревич.
— Коза вас задери. Вы что же это удумали? Нет, так не пойдёт! — старик возмущался, но довольно бодро шёл на выход. — Я один не останусь. Сейчас отвезу вас и мигом встанете на ноги. — С какой-то грустью в голосе сказал он по-отечески.
Откуда такая забота? Он — мой слуга или отец?
— Не дело это. Сжечь себя вместе с цехом. Уму непостижимо. Дубровские никогда не бежали от проблем. Ваш покойный батенька, и тот сражался до последнего. Если бы его не отравили, то вам бы не пришлось всё тащить на себе, — старик вынес меня из здания и аккуратно уложил на заднее сиденье автомобиля.