Москва. Приёмная Мышкина Льва Николаевича.
В коридоре было не протолкнуться. Почему-то именно в день, когда Мышкин должен был сообщить радостные новости, к нему на приём припёрлась прорва народа. И всем что-то нужно. Все ждут своей очереди, а попав в кабинет вершителя судеб, зависают там на целую вечность.
Бивнев Артём Алексеевич пребывал в приподнятом настроении и старался не обращать внимание на этих клоунов. Они-то пришли просить, а вот Артём Алексеевич явился лишь для того, чтобы в торжественной обстановке услышать, как род Дубровских отправился в небытие.
Томительное ожидание тянулось очень долго. Бивнев перечитал все газеты и журналы, лежащие на журнальных столиках. Он сидел, стоял, лежал, болтал с ожидающими. Даже позвонил матери, хотя обычно с ней никогда не созванивался. Не самая приятная дама в его жизни. И наконец-то, Артёма Алексеевича запустили в святая святых этого мрачного здания. В кабинет Мышкина.
За столом сидел Лев Николаевич и деловито выводил прописные буквы в тетради. Бивнев робко вошел внутрь и услышал, как дверь за ним защёлкнулась. В этот момент Артём Алексеевич невольно улыбнулся. Забавно, он вроде бы и Мышкин, но при этом Лев. Львиная мышь. Вот так хохма. Но озвучить подобное Бивнев не решился, вместо этого елейным голосом сказал:
— Доброго вам здравия, Лев Николаевич. Подскажите, пожалуйста, мой крошечный вопросик разрешился?
— Вопросик? — многозначительно переспросил Мышкин, приподняв бровь, и зыркнул исподлобья на Бивнева. — Присаживайтесь, и всё узнаете.
От такого взгляда по спине Бивнева пробежали мурашки, а на лбу выступила испарина. Несколько оробев, он подошел к стулу и сел на его край.
— Значит, так. Артём Алексеевич. Ваша просьба не может быть удовлетворена. Ни сейчас, ни когда бы то ни было ещё. — От этих слов лицо Бивнева удивленно вытянулось. — Более того, я вас предупреждаю. Если решите продолжить строить козни Дубровскому, то будете иметь дело уже со мной лично. Считайте, что господин Дубровский заслужил моё покровительство, и если вы только задумаете ему навредить, то я вас раздавлю, как блоху. Это понятно?
— Д-д-да, — кивнул Бивнев, до боли вцепившись пальцами в собственные колени, как на приёме у зубного врача.
— Вот и замечательно. А теперь можете идти. У меня масса дела. — Мышкин небрежно махнул в сторону выхода и продолжил писать в тетради.
Артём Алексеевич кивнул и на негнущихся ногах пошел к выходу, про себя думая «какого чёрта происходит? Как Дубровский смог втереться в доверие к Мышкину? Это ведь наши семьи дружат! А кто такой этот чёртов Дубровский?». Но все его вопросы до поры до времени останутся без ответа, тем более, что Бивнев их не решился бы задать второму лицу в империи.
Разговаривая с Трифоновым, я вспомнил о визитке, которую мне дал Датэ Масамунэ. Довольно кроткий, но невероятно влиятельный человек. И именно он может мне сейчас помочь. А может и не помочь. Посмотрим, как пойдёт разговор. В трубке послышались гудки и спустя пару секунд раздался голос:
— Дубровский-сан, я ждал вашего звонка, — довольным тоном сообщил глава клана Масамунэ.
— Датэ-сан, я тоже рад вас слышать.
— Как ваши дела? Отправили своего паренька сокрушить ещё какие-нибудь школы боевых искусств?
— Что? — усмехнулся я. — Нет, пока у паренька хватает забот. Датэ-сан, я звоню по делу. А точнее, с просьбой.
— Вот как. Слушаю вас внимательно.
— Я хотел бы купить у вас крупную партию оружия. Правда, на текущий момент я на нуле, и мне потребуется кредит.
— А насколько крупная партия вооружения вас интересует? — уточнил Масамунэ.
— Всё, что у вас есть.
— Ха-ха! Вы решили развязать гражданскую войну? — рассмеялся Датэ.
— Да, войну. Но не гражданскую, — обтекаемо пояснил я. — Так вы сможете мне помочь?
— Разумеется. Прямо сейчас я могу поставить вам двадцать тысяч винтовок и два миллиона патронов к ним. А ещё пару артиллеристских установок, если они вам нужны, разумеется.
— Артиллерии мне хватает, а вот винтовки возьму с радостью.
— Замечательно. Только есть один нюанс. Это старые образцы винтовок, давно списанные на склад. Но, тем не менее, они замечательно стреляют.
— Болтовки на пять патронов? — уточнил я.
— Именно так. Арикаса — 96. Предыдущая модель. Прицельная дальность около ста пятидесяти метров, но для сражения против людей этого более чем достаточно. Я смотрю, вы ценитель огнестрельного вооружения, — с теплотой в голосе сказал Масамунэ.
— Да, балуюсь его изготовлением. Но пока с этим есть определённые проблемы. Датэ-сан, куда мне нужно прибыть, чтобы забрать винтовки?