— Аномалии? — подал голос Лауфман. А он, кстати, неплохо держится в окружении наших темных личностей. Зло на квадратный метр в доме зашкаливает.
— Да, та самая аномалия, которой вы должны были заняться еще вчера. Мавки с коноплей.
Я нахмурилась. В какой момент практика стала походить на представление в шапито?
— Ты же целый день болота там изучал.
— Там, да не там. Домик я издалека видел, а подлететь не смог. На болоте нет магии. Совсем.
— Как?! — хором вскрикнули мы с напарником. Ведь такого просто не может быть: она словно воздух — везде.
Сильно помолодевший Взюзя оторвался от зеркала, которому строил рожи.
— Кстати, да. Возможно, тут большой пространственный карман и он съедает магию. Поэтому темный храм и разрушился.
— И я бы на вашем месте поторопился, — вкрадчивый тон Кила заставил меня поежиться. Ворон махнул крылом в сторону кривляющейся нежити: — Скоро у него начнется перестройка психики. Ты хочешь получить маленького ребенка с возможностями лича? Этот городок и так достаточно уникален, не будем усугублять ситуацию. Я присмотрю за… Взюзей, — демона самого каждый раз пробирает на хохот, но он мужественно держит себя в лапах, — а вы дуйте на болото. Только не утоните в нем.
Вот так нас и выставили из дома. Правда, пришлось содрать с лича слово, что он за дверь не высунется. А если вдруг в гости зайдет старик в белом балахоне и с блаженной улыбкой на лице, Кил с ним сам разберется. Очищенная вода для демона не приятна, а вот нежити ожоги могут не понравиться.
Отряд наш уходил тихо в лес. Если бы.
— Супер, — я сложила руки на груди, обозревая странно хихикающую девицу, повисшую на шее светлого. Тот молча пыхтел и пытался расцепить удавку. — Красивое ожерелье у тебя, Лауфман. Только тяжелое. Потонешь с ним еще.
«Счастливы вместе» охотно поделился со мной частью стыда напарника.
— Да мы расстались уже давно, — пробормотал он, отводя глаза.
— Мы в Феликтоне только месяц, — фыркнула я. — Какое-то недавнее у тебя давно.
Потом пришлось завернуть к городскому главе, дабы узнать, кому можно заплатить рилы, чтобы у Мирки отремонтировали то, что мы сломали. А то неудобно малость. Когда мы сегодня освободимся, а у вдовы ни стола, ни кровати.
Затем направились в слободку мастеров.
— Слушай, а чего они за нами таскаются? — не выдержал Лауфман, поправляя ножны, когда наше сопровождение возросло до смелого определения «толпы».
— На нас красивых любуются, — вздохнула я. Все-таки следовало подумать, прежде чем разгуливать по городу в боевом облачении.
— Если припугнуть их волкодлаком, например, от нас отстанут?
— Мечтай. Они семечки принесут, чтобы веселее наблюдать было. Поэтому уходим дворами.
Шикарно. Просто шикарно. Борцы с нечистью на карачках между кустов смородины прячутся от населения. Это Феликтон, Лия.
Наглое кровососущее создание впилось мене в шею. Я прихлопнула мошку и смахнула бренные останки.
Болото воняло, периодически булькало и квакало. Жило себе и жило. И плевало на отсутствие какой-то магии. Я, конечно, сразу попробовала проклясть лягушек, начертить пентаграмму и вызвать архидемона, но руны на коже так и не вспыхнули. Светлый также потерпел поражение. Не знаю, что он хотел намагичить, но на меня все время подозрительно косился.
Мы с Лауфманом замерли на краю болота, синхронно уперев руки в боки. Просто два захватчика мха и камыша и поработители лягушек.
Вдалеке виднелась покосившаяся хибара.
— Нам туда, — светлый еще и пальцем ткнул в направлении топи.
— Предлагаешь переплыть? — ехидно уточнила я.
— Обойти.
Какая свежая и нетривиальная мысль!
Спустя час я поняла, что ноги промокли окончательно в хлюпающей жиже, а хор лягушек достал больше, чем Лауфман за всю жизнь.
— Вайнер, а ты не такая отмороженная селедка, как кажешься, — сделал мне сомнительный комплимент напарник. — У тебя эмоции есть оказывается, а не один сарказм.
— Ты тоже не такая бездушная скотина, как рисуешься, — вернула я похвалу высшего качества. — Даже тебе бывает стыдно.
— Смотри, не влюбись только, — хохотнул этот паяц.
— Да сдался ты мне. И бесплатно не надо и с доплатой, — я закатила глаза.
Нельзя забывать, что по болоту ты бродишь с слегка неадекватным человеком, который может резко замереть с криком «Тропинка!». И вот теперь жертву нашего столкновения приходится вытаскивать из трясины.
Я лежала на сырой земле, раскинув руки и хрипела. Рядом выразительно сопел напарник, пытаясь отряхнуть некогда светлые штаны.